КРЕДО
Гав-гав-гав и гао-гао,
Счастья я хочу по праву.
Каждая душа живая
Этим правом обладает.
Согласитесь, что я прав.
Гау-гау, гав-гав-гав!
ДИТЯ НЕБА
Лукошко звёздами наполнив,
Опять по Млечному Пути
Иду. Пою, а Счастья волны
Отсюда не дают уйти,
Напоминая: "Небу дети
Нужней всего на Этом Свете".
ИГ-РА
Иг-ра, иг-ра, иг-ра!
Ведь я - дочь Солнца – Ра!
Случайно ль счастья луч
Таинственно могуч?!
Во мне, во мне таясь,
Лучится Лунный Князь.
Иг-ра, иг-ра, иг-ра!
Лишь я - дочь Солнца - Ра,
Живу, всё оживляя…
Дивитесь: я такая!
Со мною ясный Свет,
Со мною Скуки нет.
ПОЛЁТ
Хвост парусом. Лечу по лугу
От Счастья, а не от испуга…
И-го-го-го-го-го-го-го…
Полёт! И больше ничего.
ВОЛЯ ВОЛЬНАЯ
- Воля Вольная, играть,
Ну, давай с тобой опять.
Озорник – ты, а я – Мать.
Кто кого защекотать…
До слезинок крокодила?!
Чья смешнее будет сила?
Скорчил рожицу, а я
Хрюкнул… лучше соловья.
Ты брыкаться, а я буду
Из подушек – крепость всюду…
И строчить из пылемёта.
Ой, варенья мне охота.
Чур, ты смотришь, а я ем,
Ты закрой глаза совсем.
- Что ж, – мне Воля отвечала, -
«Ем» - дочь «всем»… чтоб всем хватало…
Жить по Совести – Завет,
А иначе Счастья нет.
Воли Вольной нет - тогда
Гаснет Совести звезда!
***
Я палочки волшебные несу.
Их Друг наколдовал мне все в лесу.
Вот, слышите: «Всё верно, гав-гав-гав,
На счастье эти палочки, ты прав».
БЕЗ ЛИШНИХ СЛОВ
Слова славно поиграли!
- Спать! Устали ведь. - Едва ли.
Дети, Счастья коль хотите,
Со словами Вы дружите!
С ними странствовать забавно,
С ними воплотитесь в главном,
Всё творя без лишних слов.
- Ом, я странствовать готов!
ГЕРОИ НАВСЕГДА
Трудно в жизни быть Цветком!
Кто с цветами не знаком?
Топчут, рвут нас, кто попало.
Но Любовь к нам… не пропала!
Чтобы в жизни быть Цветком,
Так любить-дружить… при том
Быть готовым умереть
Ради Друга – Счастье ведь!
ЕДИНОЖДЫ
Однажды, в поздний час, над Волгой
Ударил яростный мороз,
И черным зеркалом надолго
Стал сказочно застывший Плёс.
Сгустилась тьма, просторы застя,
И, полон трепетного счастья,
Я на коньках летел по льду
У звезд весёлых на виду,
По золотой тропе заката.
О, как ты, Родина, богата!
***
Мечтаю, чтоб не в бедах, а в цветах
Ты, Родина, безбрежно утопала,
И чтобы этого тебе казалось мало,
Чтоб чахли, отступая, Злоба, Страх.
Тони, Земля, и в счастье, и в цветах!
***
Ниточка Счастья почти невесома.
Твердь её держит в тяжкой истоме.
Ниточку Счастья так трудно держать.
Те, кто удержат, воистину, - Знать!
МАНТРА ПУТИ
Пью светлой радости искрящийся бокал!
Пускай он всем незрим и очень мал,
Но Счастье в нём моё и Тишина.
Вот он во мне, и я весь в нем… до дна!
***
Мир Тишины таится в каждом!
Открой его в себе однажды.
Он – Счастье, Чудо из чудес!
Открой его и Дьявол-Бес.
С улыбкой радостною, маску
Отбросив, Другом с тобой в Сказку!
***
Звёзд искры и пепел нетленные в нас,
И слёзы Сущего Бога!
Крылами из бездны, в решительный час…
Счастье, коль искр тех много!
ОТ СЧАСТЬЯ КЛЮЧ
Друг-Бог дал мне от счастья ключ,
Не зря ведь! Сущий так… могуч!
Всегда теперь со мной, незримо,
Тот ключ… И все несчастья мимо!
Представить даже ведь нельзя,
Что счастье, когда все, все, все – друзья!
И даже эта вот гадюка
Совсем не гадка. Вот в чем штука!
Мир прежний, что во зле лежал,
Расцвел, лишившись яда жал,
Теперь беззлобный мир иной,
Его в душе своей открой!
***
Во Тьме Основы Белый Свет таится.
С Её ресниц взлетают счастья птицы!
Вот белокрылые над волнами парят, ?
И крепнет Счастья Щит и чахнет Злобы Яд!
ТЫ ГОВОРИШЬ
Ты говоришь: «На счастье создал нас»,
Ты говоришь: «Что мы твои лишь слезы».
Надеемся, что звёздносветность глаз -
Это не миф и не пустые грёзы.
***
Зависть всё на свете разъедает.
Даже водки царской она злей!
С каждым хоть чуть-чуть это бывает.
Береги от зависти друзей!
Распознай её в личине каждой!
Так ты Счастье обретёшь однажды.
НИКОГДА НЕ ПОКИНУ
Никогда не покину тебя
И на страшном Суде буду рядом!
Я – духовная Мать и, любя,
Чрез соблазны и всякие ады
Никогда, никогда, никогда
Не покину, родной мой, тебя!
Пробудись же, молись и крепись:
Право счастья – на каждую жизнь!
***
Равнодушия петля,
Возмущения топор…
Счастье разъедает тля.
Суд неправедный так скор.
Без Основы Счастье зыбко,
Словно Призрака улыбка,
Как в надежности… надежда.
Нынче так и также прежде.
***
Исцеленье – повреждение Любовью
Сострадания и Лада.
В струнах Счастья – отклик новью.
Целое иным быть радо.
То, что цело, то - едино,
А единое – иное.
Так вода и пар – не льдина –
Золотая середина.
***
Счастье пью с каждым вдохом и выдохом тоже.
Так стараюсь дружить с тобой, Сущий мой Боже!
Пробуждаю тебя и в себе, и в иных,
Чтобы Мир наш был счастливо тих.
Всё, быть может, совсем и не так,
Но зачем же пускать в сердце Мрак?!
ХОТЬ РЕДКО, НО БЫВАЕТ ТАК
В детстве и юности, словно броня,
Пули, осколки – все мимо.
Ангел - крылом своим светлым храня –
С нами повсюду незримо.
Старость – иное: итогов пора,
Время расплат за все то, что вчера…
В Старости Счастье бывает так редко,
Но уж зато, как цветущая ветка,
Та, что на дереве духа живет.
Звездная Старость – полёт!
ЛЬНЯНОЕ ПОЛЕ
Заголубело. Скромно, но смело
В волнах цветущего льна
Суть моя счастьем полна…
Волнами моря льняного,
Звёздными мигами Счастья такого.
***
Плачет Счастье… что такое?!
Вот несчастье – нет героев!
Все от Счастья стали плохи,
Как на сковородке блохи…
Всё им мало, всё не так
В их глазах и сердцах – Мрак
Счастье – пытка, о-ё-ёй!
Нужен сказочный герой!
***
Я сею Счастья семена.
Цветами радости они в сердцах у вас,
Тех, с кем в ладу моя струна.
Да, будет Звёздным этот час!
БАБОЧКА ЗАВЕТА
В Любви и Славе, Мудрости и Власти
Что ищем? Счастье лишь одно!
Тысячелетьями бушуют наши страсти,
Но Счастья призрачно вино.
Над Жизнью каждой призрак этот
Как властелин души и тела.
Вот рядом, Бабочкой Завета…
Сейчас поймаю!.. У-ле-тела!
***
Так хорошо душе! Нет слов
От Счастья. Несказанно…
Как будто Мир родился, вновь,
Дитём: светло, смешно и странно.
- Дитё моё, мой Мир, мой Дух…
Лишь тихий смех ласкает слух.
***
Счастье – бабочка, жар-птица
Промелькнет… ищи, свищи.
Молодость… она хоть тщится,
Старость же – пустые щи.
К счастью, не всегда всё так,
Старость не всегда ведь Мрак.
Если с Совестью жил ладно,
Старость звездная отрадна!
***
Жизни дыханье – дыхание Смерти.
Вихри и страсти слепы?! – Не верьте!
Копится счастья копьё*
Копится. Кто-то куёт.
Счастье земное - не мёд!
*Этимологическое родство слов «копить», «копье», «ковать» подтверждено.
СЧАСТЬЕ – ЛАДА СВЕТ
Извечно жажду Счастья я и ныне…
Словно безбрежные пески пустыни!
Ведь Счастья жажда в душе каждой, так
Без Счастья чахнет Свет в моих очах.
Но где то Счастье, в чем оно, откуда
Земное-неземное это чудо?!
А совесть пробужденная в ответ:
«Оно в тебе, ведь это лада Свет!
В деле любимом, в чуде соучастья,
Когда творишь, но не вредя иным,
Я – целое и часть той Тайны Счастья,
В которой Лад и Космос, но не дым.
ЗВЁЗДНЫЙ ПАХАРЬ
Люди пашут землю вновь.
Небо, ты – моя Любовь!
Здесь «пашу» я и «пасу»
Неба звёздную росу.
Вам на память строки эти.
Будьте счастливы же, Дети!
ГОРЕ К ЛИШНЕМУ… АЖ, СКАЧЕТ!
Крошки Счастья, Счастья крошки…
Каждому, ну, хоть немножко:
И травинке, и микробу.
Жаждет Счастья Жизнь до гроба.
И за гробом жаждет тоже!
Так решил ты - Сущий Боже.
Если ж Счастья с «головой»…
Неизбежно то бедой
Полыхнет! А как иначе?!
Горе к лишнему аж скачет!
СЕВЕРНЫЙ ЛИК СЧАСТЬЯ
Тропа земного Счастья золотая
Лишь в мае, здесь, заветная такая.
Иду по ней, а неба свод крутой
Зовёт: "Взойди ко мне тропинкой той!"
ПРОБУЖДЕНИЕ БОЖЕСТВЕННОЙ РЕЧИ
Через все дикости – божественная Речь
Водой живою, чтобы Суть сберечь,
Чтоб каждый к Счастью шел своей тропою,
Своей единственной! Ищи… и я открою!
НЕТ СЧАСТЬЯ НА ЗЕМЛЕ
На свете счастья нет…
А.С. Пушкин
А счастье есть на жизненном пути.
Оно царит, коль сердце, ум и воля
Согласье меж собой смогли найти, -
И каждому доступна эта доля.
***
Каждая душа живая
Жаждет жить не просто так.
Счастье это – Сущность Рая,
Сути полнота, не Мрак.
***
Осень Счастья: вот, по жизни волнам,
Золотисто-солнечным заката
Я бегу легко-легко, так, словно
Надо мною мощь Покрова, свято!
СЕКРЕТ СЧАСТЬЯ
Чем меньше, тем глубже и чище
Мой ручеёк воды живой.
Кто минимум насилья ищет,
Найдёт и Счастье, и Покой!
ВЫ - ЖЕНЩИНА
(Для исполнителя)
Волны веков, волы тысячелетий
В песке, вот так исчезнут навсегда.
Но песнею я Вас из Смертной Клети,
Свидетель Бог, освобождаю. Да!!!
1. Вы - женщина! И в Вас Любви Исток!
Он светел, и таинствен, и жесток.
Извечно Триединство тех путей
Средь мук. Жалеть её не смей!
2. Из этих мук… божественно мука
Всё с нежностью украсила. Пока
На синем небе кружева ветвей
В алмазах инея, Любви… глоток испей!
3. Змей Огненный глотком тем пробуждён!
Всё бывшее крушит, как скучный сон…
И жалит, и грозит оскалом скал.
О, страстно-сладостны, ох, лучше бы ты спал!!!
4. То Чёрною Дырою, то Звездой…
Вам Таинство Любви! Лишь с Ней, одной,
Ваше заветное осуществится!
И будут незабвенны Её лица!
5. Я так мечтаю, чтоб в Вас любили,
Не только здесь, в сей час, но и потом,
То лучшее, чем Вы лучитесь,
То Сущее, в чём мы горим огнём!
6. Вы - женщина! И в Вас Любви Исток!
Он светел, и таинствен, и жесток.
Извечно Триединство тех путей.
Нет Счастья без Любви! Оно лишь с Ней!!!
Я - ЖЕНЩИНА
(Для исполнительницы)
Волны веков, волы тысячелетий
В песке, вот так исчезнут навсегда.
Но песнею я Вас из Смертной Клети,
Свидетель Бог, освобождаю. Да!!!
1. Я - женщина! Во мне Любви Исток!
Он светел, и таинствен, и жесток.
Извечно Триединство тех путей
И мук моих. Жалеть меня не смей!
2. Из этих мук… божественно мука
Всё с нежностью украсила. Пока
На синем небе кружева ветвей
В алмазах инея, Любви… глоток испей!
3. Змей Огненный глотком тем пробуждён!
Всё бывшее крушит как скучный сон…
И жалит, и грозит оскалом скал.
О, страстно-сладостны, ох, лучше бы ты спал!!!
4. То Чёрною Дырою, то Звездой…
Мне Таинство Любви! Лишь с Ней, одной,
Заветное моё осуществится!
И будут незабвенны Её лица!
5. Я так мечтаю, чтоб во мне любили,
Не только здесь, сейчас, но и потом,
То лучшее, чем я лучусь, и…или
То Сущее, что в Вас бужу огнём!
6. Я - женщина! Во мне Любви Исток!
Он светел, и таинствен, и жесток.
Извечно Триединство тех путей.
Нет Счастья без Любви! Оно лишь с Ней!!!
КРЫЛО КРАСОТЫ
1. Не с-пасёт мир Красота:
Люди ведь – не скот. Не надо
Пастыря и с ним кнута -
Только в панике мы стадо.
2. Красота пробудит Дух,
Укрепит и, исцеляя,
Призовёт: "Тем, кто потух,
Помоги дойти до края".
3. Сострадая до предела,
Где иной - не враг, а Друг.
Жить в ладу, светло и смело,
Скромно – в «Кроме» ведь лишь Дух.
4. Красота – крыло, конечно,
На одном не улететь.
Пробуждай иные. Вечность
Верит в тебя ведь.
Я ЛЬНОМ ПРИЛЬНУ К ТЕБЕ, РОССИЯ
1. По теплым лужам босиком...
Брызги, венец какой пророча,
Зовут на луг. Он так знаком!
Его туман волнует очень.
Я льном прильну к тебе, Россия,
С тобой всё, не деля, сольюсь!
И пусть клянут тебя иные...
Какая есть ты - Мать мне, Русь!
2. От пыток жизни отдохнуть
И залечить обиды, раны
К тебе лишь, Родина, на грудь
Паду. Но разве это странно?!
Да, льном прильну к тебе, Россия,
С тобой всё, не деля, сольюсь!
И пусть клянут тебя иные...
Какая есть ты - Мать мне, Русь!
3. Дела земные завершая,
Кому, как не тебе, я вновь,
Не откупаясь, не для Рая -
Всё лучшее и... и Любовь!
Я льном прильну к тебе, Россия,
С тобой всё, не деля, сольюсь!
И пусть клянут тебя иные...
Какая есть ты - Мать мне, Русь!
ЖИЗНИ ЖЕРНОВА
1. Жизни жернова извечно
Муками из нас муку...
Белую. Так снежно-млечный
Путь... и грозное: «Реку!»
2. Жернова те триедины,
Только каждый на свой лад.
Первый, с непреклонной миной,
Всё крушит! И этим рад.
3. Словно изобилья рогом
Все различия творит
Второй жернов. Видно, Богом
Решено так. Вот он спит.
4. Спит наш Бог иль только дремлет,
Размечтавшись: «Будет лад!»
Увы, нынче, как издревле:
Каждый изредка лишь рад.
5. Третий жернов, словно крылья,
Мудрость, Красоту и Суть
Создает, если Насилья,
Только в Меру. Да, взглянуть.
6. Испытать и убедиться -
Здесь для каждого тропа,
Можно здесь летать, как птица.
Эта истина свята.
7. А вот между жерновами
Тайна, Бездна, Хаос, Рок.
Здесь не властны Боги сами.
Этот Мир всегда жесток.
8. Птица Жизни, знай пределы
Беспредельности своей
Мудрой опытности, смелой.
Знай своё средь всех путей.
ТАК НАИВНО…
1.Ива так наивно опустила
Ветви. Я в её объятье погружен…
Листьями так радостно и мило
Шепчет. Чудится мне: «Это – Счастья Сон!»
2.Будь же ты от Счастья лишь плакучей!
Радостно, светло люблю тебя,
Ивушка, ни глубже и ни лучше
Быть не может средь Любви огня!
3.Час придёт… Земное завершится…
Пепел мой сюда, под её Сень.
А пока - моя Ты, Счастья Птица,
Мне с тобой и ночью – светлый день!
ПЕСНЯ МАТЕРИ-ЗЕМЛИ
1.- Мать-Земля моя родная,
Не горюй так, не сердись –
Нет нигде такого края
Где бы слёзы не лились!
2. Солоны людские слёзы,
Но не все ведь от скорбей!
У моей невесты розы
На щеках. Губить не смей!
3. Коли так, о чем тоскует,
Отчего её печаль?
Видишь, майский цвет ликует...
Ночью заморозок! Жаль.
4. Жаль, что жалит жизнь жестоко,
Счастья короток так миг.
Радость рушится до срока...
Слышишь... лебединый крик?!
5.- Деточки мои родные,
Я выплакиваю вас!
Мало радости вам ныне...
Ждет заветный, звёздный час.
6. Душу каждую, коль муки,
Да в целебную муку...
Дайте же друг другу руки
И внемлите: «Я реку!»
7. Вам владеть всем на Планете,
То есть быть со всем в Ладу!
Будьте ж благородны, дети,
Сейте Счастье, не беду!
8. Сейте, зная, что всё тленно,
Но не в этом только Суть.
Дух, освободясь от плена,
Сможет в таинства нырнуть.
НЕЗАБУДКА
(по мотивам любви)
1. Тебя, любимый, проводила
И слёзы горькие лила.
Время летело. Жизнь так мила.
И всё дела, дела, дела...
2. Да, о тебе я позабыла.
Любовь твоя уж - не моя.
Совсем исчезла её сила,
В иные я плыву края.
3. Плыла я долго, обнимая
Совсем иных, совсем иных.
Вот - Высший Суд, Преддверье Рая,
А голос совести так тих.
4. Да, верно, Сердцу не прикажешь,
Но слово Чести - не пустяк!
И ты не каялась ведь даже!
Я тихо отвечаю: "Так".
5. Там, где расстались, с незабудкой
Теперь живу за годом год.
То радостно, светло, то жутко
Горю в огне своих невзгод.
6. Душа смиренно Бога молит:
«Даруй еще попытку нам!
О, нет, я не прошу, чтоб вскоре...
Но только с ним, к твоим ногам!
7. Но только с ним венчай нас в Храме!
Теперь его не подведу,
С тобой и с ним взрастим мы сами
Что должно, одолев беду».
ПИТЬ И ПЕТЬ, ЗВЕНЯ, КАК МЕДЬ
1. Ге-е-ей, бескрайняя, раздольная,
Матушка – Россия, Русь,
От зачатья к воле склонная!
Возлияний не боюсь!
2. Седой древности обычаи:
Предки славили Богов,
Воз-ли-вая,… стаей птичьею –
Песни, как Святой Покров!
3. Возливать: и пить и петь!
Так по-русски, правда ведь?!
Испокон оно ведь так,
Чтоб подальше жизни мрак.
4. Э-э-эх, кто не пьет… тот не поет!
Можно и наоборот.
На Руси жизнь – песня ведь!
Было так и будет впредь.
5. Кто не пьет… тот не поет!
Не клади нам палец в рот!
Пить не грех, но… меру знай.
Не болтай, как попугай!
6. Вот зачатье… вот – покой,
Возливая,… сердцем пой!
Всё целительно, что в меру!
Так живи без скуки серой!
7. Ге-е-ей, бескрайняя, раздольная,
Матушка – Россия, Русь,
От зачатья к воле склонная!
Возлияний не боюсь!
ИСПОВЕДЬ ЦВЕТОВ
1.Корни наши глубоки,
Семена наши духовны.
И, всем бедам вопреки,
Ты не падай Духом. Помни!
2. Травят, топчут, рвут нас… пусть!
Не для нас тоска и грусть!
Да, цветы иного нрава…
Любовь к людям всегда права!
3.Когда умрет твой верный Друг…
Он не в нирване, здесь… покуда
Ты на земле, творит он чудо
Незримого Покрова вдруг.
4.Ты, твои дальние потомки
Поймёте: да, так слабы, ломки
Цветы. Но отрицать нельзя:
Они – вернейшие друзья.
5.Корни наши глубоки.
Семена наши духовны.
Чрез все муки, всё-таки,
Красотою светлой полны.
ЗИМНЯЯ ПЕСНЯ
1. Тихо-тихо Новый Год
Мне стучится в сердце, в душу:
Нынче всё наоборот,
Сбрось заботы! Все их рушу!
Тихо-тихо Новый Год,
По ресницам пробегая,
Мне поёт, поёт, поёт:
- Нега снега вот какая!
2. Новогодняя метель,
Заметая, заметая
Скорби... всё, ты только верь,
Заметёт! Она такая.
Тихо-тихо Новый Год,
По ресницам пробегая,
Мне поёт, поёт, поёт:
- Нега снега вот какая!
3.Скорби превратит в печаль,
А печаль наполнит светом,
Окрылит, как в сказке встарь,
Запоет зимою лето.
Тихо-тихо Новый Год,
По ресницам пробегая,
Мне поёт, поёт, поёт:
- Нега снега вот какая!
4. Вот рождаются теперь,
Я надеюсь, очень кстати,
"Родных сказов", ты проверь,
Шутки, песни... в теплой хате.
Тихо-тихо Новый Год,
По ресницам пробегая,
Мне поёт, поёт, поёт:
- Нега снега вот какая!
БЕЗ РОДИНЫ И РАЙ НЕ РАЙ
(романс)
1. Дух Звёздной Родины моей,
Гори во мне, не опаляя.
Все возмущенья дней, ночей
Гаси! Ведь это - суть чужая!
2. Ведёшь меня лесной тропой
И среди луга заливного...
Какой духовный здесь покой!
Вот тени предков. Их здесь много.
3. Вновь зажигаешь ты закат,
И, в нем сгорев, я воскресаю.
Так прозреваю, что Ты свят,
И как ничтожно то, что знаю.
4. Без Родины и Рай не рай.
Ты подарил, как откровенье...
Она - Судьба. Не покидай
И ладь с ней каждое мгновенье!
ЛЮБОВЬ НЕ СВОДИТСЯ К ПРОСТЫМ ДВИЖЕНИЯМ
1. Любовь не сводится к простым движениям.
Она совсем-совсем иное:
Вот Ею пробудились крылья Гения,
А ты, тихоня, стал Героем!
2. Любовь, и Дружба, и Разлука -
То Триединое всегда,
Которое, чрез Мрак и Скуку,
Мне - путеводная звезда.
3. Звездою снежною сверкая,
Коснулось Сердца моего…
Я пробудился. Жизнь иная.
Тьма отступила. Без всего.
4. Что нам Земными Кандалами
Разлад, Власть хищная рассудка...
Любовь, вы испытайте сами,
Чуждается всего, что жутко.
5. Ни Мудрости, ни Озаренья
Нам без Любви не испытать.
Она - духовность исцеленья,
Со-творческого Счастья Мать!
6. Любовь таинственнее Тайны...
Всех Интересов в Ней Венец.
И это вовсе не случайно.
Она - Основа... не Конец!
Я СЧАСТЛИВ СРЕДИ ТРАВ…
1.Зов звёздной старости моей,
Как услыхать тебя в страстях и скуке?!
Друзья мои - лес, луг, ручей -
Тот зов, как клад перед разлукой.
2.То светом лунным тихо серебришься,
То осени пылаешь ты красой,
На то, что злом считал, уже не злишься
И счастлив, среди трав бродя босой.
3.Голову уже посеребрило…
И приоткрывает, хоть на миг,
Таинство, в котором бездны сила
И иное, то, что не постиг.
4.Душа, почуяв вечную разлуку,
Иначе здесь на всё уже глядит…
Вот, со–страдая, как свою, чужую муку,
Вот над чужой бедою держит щит.
5.Гляжу, как нежная Природа
Мне стелет снежную постель.
Сугроб её – разгадка гроба,
Зовет меня моя метель.
6.То светом лунным тихо серебришься,
То осени пылаешь ты красой,
На то, что злом считал, уже не злишься
И счастлив, среди трав бродя босой.
ДОЖДЬ
1. Дождь, уютно струнами звеня,
Словно мама в детстве, напевает:
«Из беды твоей, как из огня,
Выведу. Ты спи. Уже светает».
2. Дождь не шутит, было и не раз,
Так приятно слепо-слепо верить:
Вновь и вновь придёт мой звёздный час
И прогонит рокового зверя.
3. Дождь Надежды, струнами звеня,
Словно мама в детстве, утешая:
«Из любого выведу огня.
Спи, дитя…». А я уже большая.
4. Мне б уже не надо на авось,
Запредельно Счастье испытуя,
Гнуть: «Она не хрупнет, моя ось,
Не лягнёт судьба, а поцелует».
ЖИЗНИ ТРОПОЧКА МОЯ
1.Светло, робко
Поёт тропка:
- Погуляй по мне босой,
Задушевно песню спой.
2.- Жизни тропочка моя,
Всё бескрыло без тебя.
Через все печали, небыль
Я с тобой взойду на небо.
3.Когда духом упадёшь,
Здесь, во мне, ты мощь найдёшь,
Мать-Земля её дарит
И от всяких бед в ней щит.
4.Счастья нет на свете лучше,
Чем своей тропинки лучик –
Жизни в ней краса и лад.
Светел, будешь с ней и рад.
ОГОНЬ ЛЮБВИ
1. Искра в сердце влетела,
В нём огонь запылал.
Мрак тоски – светом белым,
Будто праздничный зал.
2. Не во сне я летаю,
Наяву, да - да – да,
Нет пределов. Мечтаю,
Что так будет всегда.
3. Размечтался, а свет мой
Уж не греет, а жжет -
Вместо бабочки белой…
Пламенеющий рот.
4. Ах, Любовь, что ты, что ты?!
Не того я желал.
Всё тоска да заботы,
А в тумане – оскал.
5. Не печалься, любимый,
Всё живое – всё так:
Вспыхнув искрой без дыма,
Погружается в Мрак.
6. Не печалься. Храни ты
Счастья радостный Миг,
Коль плохое забыто,
То ты светел и тих.
7. В той тиши, ты послушай,
Это Вечность ведь спит.
Как бутоны вновь души…
Миг заветный – твой щит!
НЕВОЗМОЖНОЕ… ОСИЛИТЬ
1. Я голову склоняю, и печали,
Завидев это, тучами ко мне.
Такое ведь и Вы переживали,
Топя печаль во вздохах и вине.
2. Вы, голову подняв, в глаза глядите
Всему, чем Бог пытает Вас. Да, пусть.
В рассвете, и закате, и зените
Тропиночку свою найдите. Грусть
3. Пусть не согнёт спины Вашей, сутуля.
С улыбкою… да будет в помощь Бог,
Со светлою чрез пытки все, не всуе,
Чтоб невозможное осилить смог.
«ЗОЛОТАЯ СЕРЕДИНА»
1. "Золотая середина" скрыта всюду,
Правда, ведь?
Оттого ли сердце к чуду
Издревле, сейчас и впредь…
2. Глыба мрамора, гранита…
Лишнее всё убери -
Тайна чудная открыта
От зари и до зари.
3. Так во всём: ничто сверх меры,
Если хочешь счастлив быть,
А иначе скукой серой
Ты отравишь жизни Нить.
4. И в страстях позорно канешь,
Не осуществив завет.
«Золотой средины» камень
Ты ищи свой с малых лет.
ПЕСНЯ ПОКАЯНИЯ
1. Снег в лесу совсем особый:
Таят Таинства сугробы.
Искры искренно горят,
Нежность пробуждает взгляд.
2. Вот кружит Хозяин леса,
В вихрях белых снега месса:
- Кра-кра-кайся! Надо мной
Душу Сути ты открой.
3. Вещий Ворон, Ворон Вещий,
Помоги не быть мне вещью...
Не слепым быть муравьём.
А что, хозяин, запоём?!
4. Много денег, много славы...
Словно зелье пью с отравой,
А с тобою, Лес родной,
Я душой, корнями свой!
5. Вы, мой Лес и луговина,
За Отца и Мать! Для сына
Всегда ласку и покой...
Родина, со мною спой!
6. Запоём! День нынче - главный:
Я покаялся так славно!
Опытнее стал, мудрее,
И петля... слетела с шеи!
ЗАКАТОМ ТУЧИ В ГРОЗНЫЙ ЧАС
1. Закатом тучи в грозный час
Как крылья бабочки расцвечены.
Прощай, Любимая, пусть нас
Смерть разлучила… но, навечно ли?!
2. Смертью смерть одолевая,
Вновь со мною Ты, живая.
Вновь живее всех живых.
Светел я с тобой и тих.
3. Светел я с тобой и тих,
Сотворяя новый стих,
И в сотворчестве сгорая,
Не ищу иного Рая.
4. В том огне неопалима
Ты – прекрасна и любима!
Навсегда. – Так быть не может?
Помоги, Бог, в этом тоже!
5. Закатом тучи в грозный час
Как крылья бабочки, расцвечены.
Прощай, Любимая. Пусть нас
Смерть разлучила… но навечно ли?!
Я ПО ТЁПЛОЙ ЗЕМЛЕ БОСИКОМ
1. Я по тёплой земле босиком…
Вольным ветром, как Другом влеком.
Птицы гимн жизни новый творят.
Яблонь в буйном цвету майский сад.
2. Что со мной?! Удивляюсь я сам:
Не земля это будто, а Храм!
Всё и каждый здесь – я, но другой,
И от этого светлый покой.
3. Вот к стволу я берёзы приник
И она открывает свой лик.
Вот родник – древний родственник мой:
Колыбельную мне свою спой.
4. Ночь пришла. Звёзд узоры зовут!
Им мой радостный отклик: Я ту-у-у-т!
В луговине вот танцы тумана,
И я странствую с ним, но так странно!
5. Всей Природы родством я омыт,
И для скромности лучший то щит.
Я пою, и летаю, и плачу.
Жизнь, я Счастлив! А как же иначе?
СТРУНЫ СУТИ
1. Есть вещий Божий Дар - те Струны,
Что всюду и всегда, во всём.
Когда звучат - душой мы юны...
И в старости горим огнём.
2. Сотворчеством неопалимым,
Им, прозревая порой Суть…
Звучит струна, и вот любимый
Жаждет в глазах моих тонуть!
3. Звучит струна и чахнет Злоба,
И Мрак уходит, как туман,
А бывший враг стал Друг до гроба.
Взаимность Лада - сущность стран.
4. Смычком таинственным незримо...
Вот в дальнем Космосе Звезда
Мне откликается: "Люблю я!
С тобой везде и навсегда!"
ПРОЩАЛЬНАЯ СКАЗКА
1. Любовь до могилы - прекрасная сказка.
Миф, горько-мучительный – пытка?!
Родимой Природы духовная ласка
Со мной неразлучна - в ней Тайны улыбка.
От красоты захватывает дух.
О, были б все захватчики такие...
Благословляю я в молчанье, вслух,
Всё лучшее, что есть в тебе, Россия!
2. Вот Родина малая - омут, речушка,
Деревня и луг заливной,
И сельская школа, совсем уж старушка,
И я ведь старик. Весь седой.
От красоты захватывает дух.
О, были б все захватчики такие...
Благословляю я в молчанье, вслух,
Всё лучшее, что есть в тебе, Россия!
3. А льна - необъятные нынче просторы,
Цветение... небу подстать.
Над волнами с песней лечу. Верно, скоро
Мне в небо пора улетать.
От красоты захватывает дух.
О, были б все захватчики такие...
Благословляю я в молчанье, вслух,
Всё лучшее, что есть в тебе, Россия!
ОТВЕТ ДРУГУ
1. Свидетель Бог: не до собаки мне!
Вся жизнь моя совсем-совсем иная!
Бездомная. Скелет. Как в страшном сне...
Ты выбрала меня... "Исчадье Рая".
2. Обнюхав и познав, сперва целишь:
Оближешь, а потом игра, прогулки...
Нисходит детство на меня, как тишь,
А отклики добротны, гулки.
3. Меня хвостом обстукав, словно врач,
Безумья жизни мудро отряхнула.
Я как дитя, с тобой играя вскачь...
Все мои скорби словно ветром сдуло.
4. За книгой книга, за статьей статья:
Соавтор мой – и Ангел, и Гуру.
Уже не разделить: где ты, где я...
Пожалуйста, живи! Уж лучше я умру.
КОНЦЕРТ ЗАКАТА
1. Стихают дневные волненья,
Стихают,… и чудится нам:
Дух Божий своё вдохновенье…
В Сердца и цветами к ногам.
2. И Сердце, и небо так ладно
Ласкают друг друга, поют,
А крылья уже неоглядны
И краски божественны тут!
3. Пыляне лучатся, пылая,
Горят, не сгорая, всегда.
Исконная и неземная
Здесь Родина Духа – Звезда!
4. Я гибну в пожаре заката,
Горю опалимым огнём…
Надеюсь, не зря. Всё же свято
То лучшее, чем мы живём.
5. Да, жертвую вовсе не лишним
И тем, без чего я в скорбях,
Но Совесть от этого чище
И Муза, хоть редко, но… ах!
6. Надеюсь, рассветной красою
Мои семена, пробудясь,
Пусть капелькой скромной, одною…
В культуру чудесною страсть.
ПУТЬ
1.Тропинки детства луговые…
Я в этих травах - с головой,
Они душистые такие -
Здесь Дух Святой всегда со мной.
2.Лесною юности тропою…
И Ты со мной в руке рука.
Сердце внушает: "Я не скрою -
Ведь это не Любовь пока".
3.То по горам, то по болотам
Несусь как гончий взрослый пёс.
Порой так стыдно отчего-то…
Ужель мечты все не всерьёз?!
4.Пурга, тропинки заметая,
Всё просветляет белизной.
Тебя нашел, тропа родная,
Любимый труд и Друг, покой.
ЖУРАВЛИНАЯ МИСТЕРИЯ
1. Нам говорят, что Мир во Зле лежит.
И я порой со вздохом: «Это так!»
Упавши духом, опустивши щит,
Везде мне чудятся лукавство, злобы мрак.
2. Но вот родная луговина
В волнах тумана на рассвете…
Глазам не верю: журавлиных
Крыльев не счесть. И, словно дети,
3. В игре самозабвенной Сути…
Они вкушают Суть сердцами,
Зовут: «И Вы подобно будьте…
В ладу со всеми будьте сами».
4. В волнах тумана журавли,
Жизнь прославляя, вдохновляют,
Танцуя… Ангелы земли
Нас, павших духом, окрыляют!
5. Нам говорят, что Мир во Зле лежит.
И я, порой, со вздохом: «Это так!»
Упавши духом, опустивши щит,
Мне только чудится: всесилен злобы яд!
ТЫ МНОЮ МОЖЕШЬ ОТОГРЕТЬСЯ…
(Гимн радости)
Я в детстве так вот ощущал:
Груз горестей - он совсем мал.
Они заметны лишь чуть-чуть,
Как паутинки… их смахнуть!
Горя горючего горшок,
Увы, бездонен ты, жесток!
А радости - как лунный свет:
Дотронься только – их уж нет!
Но радость, словно мать родная:
- Своей тропиночкой до Рая,
Как Тень и Совесть – Сень твоя…
Чрез муки… в райские края.
- Я - Родины Любовь и Сердце!
Ты мною можешь отогреться…
И в смертном холоде Печали!
Без Радости сойдёт?!
- Едва ли.
БАЛЛАДА О ЗВЁЗДНОЙ СТАЕ
1. Долог, труден путь до Звёздной Стаи...
Нужно, чтобы люди все летали.
Звёздная таится искра в каждом,
Будет звёздным человечество однажды!
2. Радость загорается звездой...
Чистою! В себе это открой,
Щедро сей её в сердцах иных
Как живую воду. Счастлив, тих
3. Будешь с новой звёздочкою каждой...
В Звёздной Стае ты окажешься однажды!
Будешь помогать всем, со-страдая.
Хочешь? Вот тропа тебе такая.
4. Этот вещий сон меня зовёт
Через жизни многие... Не мёд!
Со-страдая, исцелять всех-всех,
Но какая радость - звонкий смех
5. Тех, кто чуть не утонул в скорбях!
Сеем радость там, где боль и страх,
Звёздные растим в сердцах цветы.
Хочешь? Вот тропа... начни и ты.
6. Долог, труден путь до Звёздной Стаи...
Нужно, чтобы люди все летали.
Звёздная таится искра в каждом,
Будет звёздным человечество однажды!
ОМОЙТЕ МЕНЯ ТИШИНОЮ
1.Омойте меня тишиною,
Лесные подруги мои!
Откликнусь я, Сердце открою,
И Сущий шепнет мне: «Твори!»
От красоты захватывает дух.
О, были б все захватчики такие!
Благословляю молча я и вслух
Всё лучшее, что есть в тебе, Россия!
2.Омойте огнями заката…
И в волнах тумана опять
Трагично и радостно: «Свята
Ты, Родина, Друг мой и Мать!»
От красоты захватывает дух.
О, были б все захватчики такие!
Благословляю молча я и вслух
Всё лучшее, что есть в тебе, Россия!
3.Снежинки летят на ресницы.
Гробами сугробы... в покой.
Мне чудится это иль снится,
Что я уж не очень живой.
От красоты захватывает дух.
О, были б все захватчики такие!
Благословляю молча я и вслух
Всё лучшее, что есть в тебе, Россия!
4.«БО-О-ОМ - наплывает волною,
Тревожно и властно зовет, -
Беда полыхает! С тобою,
Надеюсь, осилит народ».
От красоты захватывает дух.
О, были б все захватчики такие!
Благословляю молча я и вслух
Всё лучшее, что есть в тебе, Россия!
5.Совсем невозможно. Нет мочи.
Я стар, да и духом уж пал,
Но Родина: «Нужно ведь очень:
Незримый пылает пожар».
От красоты захватывает дух.
О, были б все захватчики такие!
Благословляю молча я и вслух
Всё лучшее, что есть в тебе, Россия!
6.Чрез годы и годы, по зову,
То, что непосильно, творим
Не сами, спасибо Покрову,
Дух Родины это – не дым.
От красоты захватывает дух.
О, были б все захватчики такие!
Благословляю молча я и вслух
Всё лучшее, что есть в тебе, Россия!
Я – ЗЁРНЫШКО
1.Я в этой жизни зёрнышком одним…
Посеянным на неоглядном поле.
Так неуютно: ветер, дождь и дым
Но я мечтаю всё ж о лучшей доле.
2.Я в этом Мире зёрнышком одним,
Но хлебный род от Бога! И я с ним!
Мы… урожай, рожай, рожай, рожай!
Чтоб Счастьем наполнялся родной Край!
3.- Урожай, рожай, рожай, -
Шепчет ночь в сиянье звёздном, -
Рожицы смешные, знай,
Начинай, пока не поздно!
4.Жизни всей моей плоды –
Зерногорка золотая.
Пересуды, ох, суды…
Так отчего ж она сырая?!
5.Отчего же без огня
И совсем даже без дыма…
В серый, жалкий пепел, зря
Жизнь людская мимо, мимо.
6.Род людской сырым зерном…
Как безумства много в нём!
Вот без дыма, без огня
Вновь он пепелит себя!
МЕЧТА БЕЗДОМНОЙ СОБАКИ
1.Ищу я друга средь людей
Веками, терпеливо.
И коль найду, то - э-ге-гей,
Какое это диво!
2.Тогда я - Ангелом ему…
А как мы с ним сыграем!
Ведь я во всём его пойму:
Во мне душа такая.
3.Беду и Счастье не делю:
Раздел – удел зануды,
Для Друга я создам Зарю,
Ему я Вечность подарю,
Ведь он – Любовь и Чудо.
4.И с ним уже я до конца,
Для нас конец тот недалёко.
Вот свет незримого венца
Видит над ним лишь моё око.
Ответ хозяина:
Всё, о чём она мечтала,
Правдой истинною стало.
Вот мы - «не разлей вода»
И, ей Богу, навсегда!
УВЕДОМЛЕНИЕ
1. Ты дивишься: я – Русь, да, я – Русь…
До поры, до поры я смирюсь!
Допечешь – позовут топоры.
До поры я смирюсь, до поры!
2. Так бывало уже и не раз,
Не словами написан тот сказ,
А от горя кровавой слезой.
Ой-ё-ёй, ой-ё-ёй, ой-ё-ёй.
3. Жду веками, чтоб с ладом и с миром,
А пока столько вдов, столько сирот!
Жду веками… придет все же срок,
Но хохочет раскатисто Рок!
4. Рок хохочет: зачем столько ждать?!
Ох, Россия, ох, Матушка – Мать,
Тебе кажется лишь – всё едино…
В нем иного почти половина.
5. Ты в смирении Мира и Меры
Золотую Средину для Веры
Отыщи, чтоб по совести – чести,
Все решать без лукавства и лести.
МОЙ РАЙ
1. Поток моих скорбей
Сжигают три свечи.
Пусть я теперь ничей,
Ты, Сердце, не молчи!
2. Цветочных грёз лучи
Белей, чем с неба снег.
Жизнь, пытками учи
Всех горестей и нег.
3. Журчи, живой воды
Веселый ручеёк,
Чтобы мои труды
Были кому-то впрок.
4. Всем, кто Покров хранит,
Незримо вдохновляя:
Ваша Любовь мне щит,
Тропа земного Рая!
5. Все предки и потомки
Незримо здесь, со мной.
Пусть слабы мы и ломки...
Жизнь, песни свои пой!
ВЛАСТИ РАДИ
1. Люди гибнут Власти ради,
Но, увы, не над собой!…
Словно звери в зоосаде…
Вечный спор Рока с Судьбой.
2. Рок рокочет и рычит:
«Никогда никто из клетки…»
А Судьба спокойно щит
Свой куёт. Да, Счастье редко.
3. Рок хохочет: «Вы – рабы
Вечные своих страстишек».
Судьба: «Часто не правы,
Но рабы?! Уж это слишком!»
4. Рок: «Сотру вас всех в муку!
Ни на что больше не годны».
Судьба: «Слушать их могу,
Песни вечно… как сегодня».
5. Рок: «Взорву, испепелю -
Отреклись вы все от Бога».
А Судьба: «Друг мой, молю,
К детям будь же в меру строгим».
6. Рок: «Мозги им набекрень
Виртуальными мирами!»
А Судьба: «Дай свою Сень,
Сущий, людям в земном Храме».
БЕССМЕРТИЕ ЛЮБВИ
(баллада)
1. Мамочка, я так люблю тебя,
С каждым днём сильнее всё скучаю.
Оттого ответы все… грубя,
И ни с кем, ни с кем я не играю.
2. За спиной шаги. Да, ты идешь!
Вот ладошками глаза мои закрыла...
Весь похолодел. Озноб и дрожь...
Вновь ошибся! Всё теперь не мило!
3. Говорят мне, что плохая ты:
Бросила в роддоме, отказалась.
Не поверю никогда. Мечты
Глупые... но мне они не малость!
4. Но уж ночью ты во сне со мной,
Никого на свете нет прекрасней.
Как ты улыбаешься! Покой,
Свет и радостная ясность…
5. Повзрослел… ты всё во снах моих.
Без тебя для счастья нет опоры.
Среди жизни ужасов тобой я тих,
Не во сне надеюсь встретить снова.
6. В грозе февральской молнии блистали.
Вот я узнал тебя в толпе людей.
На счастье, навсегда... и крепче стали -
Наша Любовь. Ты - Мать моих детей.
ЛИКИ ЖИЗНИ
1.Любовь плакала всерьёз:
«Я мечтала, так мечтала:
Лепестками алых роз,
Чтоб судьба тропу устлала.»
2.Власть рыдала: «Как же так?
Я хотела… чтоб как лучше,
А из трещин… гнусный Мрак.
И Позор… на всякий случай».
3.А богач: «Копил, копил…
Не жалея сил трудился!
Никому теперь не мил.
Знал бы - лучше б удавился!
4.Старость, жизнь проклиная, клюкой
Шаркая и волочась до Предела:
«Ты обманула! Казалась иной…
Зря тебе Славу я пела!»
5.Детство, близость к Богу чуя,
Жизнь игрою познаёт,
Нутром знает сущность злую,
Плавит взрослых сердец лёд.
6.Мудрость тихо сторонится
От всего, в чём лада нет.
Оттого ли в мудрых лицах
Чудится нездешний свет?
7.Творчество в огне чудесном
Несгорающе горит.
Через волны веков песня
Дарит звёздно-светный щит.
СОКРОВЕННАЯ
1.Мечтаю песню подарить,
Чтоб помогала тебе жить,
Чтоб из любой беды смогла взлететь.
Тебе нужна такая песня ведь?!
2.Венок из самых лучших дней
Сердце найдет надёжно в ней.
Иным, незримый, ты его надень -
Беда отступит в самый страшный день.
3.Пусть праздники совместного труда,
Заветные тропиночки туда,
Туда ведут, где наш с тобою кром,
Он никому другому незнаком.
4.Мечтаю песню для тебя сложить,
Чтобы счастливой помогала быть,
Чтоб из любой беды смогла взлететь!
Тебе нужна такая песня ведь?!
ВРОДЕ БЫ... ВРОДЕ
(непарадно плясовая)
1.Говорят, живешь ты в лучшем из миров.
Да, поверить вам охотно я готов.
Вот… исследовал всё то, что здесь лучится,
Но под ширмою - оскалов лица.
Ах, ничего не хочется всерьез!
Оттого, порой, тоска, тоска до слёз…
Да, люблю, но лишь немножечко, чуть-чуть…
Всюду видится мне… голубая муть.
2.Говорят, что исцеляют поцелуи.
Ну, уж… дудки. Проверял. Вы лжёте всуе.
Говорят: из мук рождается мука…
Может быть. Мне это ни к чему пока.
Ах, ничего не хочется всерьез!
Оттого, порой, тоска, тоска до слёз…
Да, люблю, но лишь немножечко, чуть-чуть…
Всюду видится мне… голубая муть.
3.Говорят, что Бог оставил, бросил нас
И не зря - так злы, лукавы мы подчас.
Камены, угрюмы дети тьмы!
Кровожадны и жестокосердны мы.
Ах, ничего не хочется всерьез!
Оттого, порой, тоска, тоска до слёз…
Да, люблю, но лишь немножечко, чуть-чуть…
Всюду видится мне… голубая муть.
4.Говорят, что нет у нас Основ,
В беде каждый, ох, почти на всё готов.
Умер Автор, а с ним текст и Бог.
Да и я не против… если б мог.
Ах, ничего не хочется всерьез!
Оттого, порой, тоска, тоска до слёз…
Да, люблю, но лишь немножечко, чуть-чуть…
Всюду видится мне… голубая муть.
5.Говорят, что в одиночку не спастись.
Сброшу "пасть", ведь не к лицу пастись:
Не пора ли лучшим, пробудясь,
Ладить звёздное, а не как в грязь.
Ах, ничего не хочется всерьез!
Оттого, порой, тоска, тоска до слёз…
Да, люблю, но лишь немножечко, чуть-чуть…
Всюду видится мне… голубая муть.
6.Чем из века в век терзаться так,
Может, и не хуже - шагнуть в Мрак!
Бью в набат! Увы… сердца из ваты…
Но ведь мы ни в чём не виноваты!
Ах, ничего не хочется всерьез!
Оттого, порой, тоска, тоска до слёз…
Да, люблю, но лишь немножечко, чуть-чуть…
Всюду видится мне… голубая муть.
Я ГЕРОЙ
Разведу костёрчик под кроваткой,
В вещем сердце, теле и мозгах,
Крепко зная: будет страшно гадко,
Но и сладко. Будь что будет… Ах!
Ангел мой, здоровья, счастья ради,
Воздержись от лишнего, твори,
Испытуя, щекоча и гладя,
Нечто. Оторвёмся до зари!
Сколько жизни, и всё то же, то же…
Все попытки – результат один:
Лишнее, смеясь и корча рожи:
- Я везде и всюду Господин!
Ну-у-у, богоподобная скотина,
В лужу грязную смелее, с головой…
Вынырнешь, не захлебнешься… выну,
И напишешь шлягер «Я – Герой».
ТАЙНА СЧАСТЬЯ
1. Да кто ж средь счастья жить не хочет,
Но как и где его добыть?!
Да, без него тоскливо очень,
Вот в пору на Луну завыть.
2. В миг Счастья всё уже иначе:
Преобразился мир совсем.
От радости я светлой плачу…
И со слёзами Счастье ем.
3. Везде искал его по свету,
Во тьме учений, толстых книг.
Всё тщетно! Скрыли тайну эту,
Не знаю, кто её постиг.
4. Но всё ж, надежды не теряя,
Искал в молитвах и трудах.
Шли годы… голова седая.
В пустую всё. Увы и ах!
5. Но незадолго, пред финалом
Мне в вещем сне – трудов итог:
Та Тайна в каждом от Начала…
«Естественно» - решил так Бог.
6. Да, Счастье это – со-участье,
Но светлое и от души.
Когда лишь ладом дышат страсти,
Тогда отвратно: « Со-греши!» -
РАЙ ЗАКАТА
1. Снова ты, Чудо Заката,
Запахи буйных цветов.
Волны незримые. Тайной богато
В сердце моём. Я готов.
2. Руки как крылья. По гребню волны
Я пробегаю, мечтая:
Сброшены тяжкие цепи вины,
И без вина я средь Рая.
3. Здесь он - земной и незримый. Весь тут:
В теле и в духе заката.
Ждёт: просветлённые делом придут -
Жизнь без насилия свята.
ВСЁ НА СВЕТЕ НЕ ЗРЯ
1.Не во сне, наяву по карнизу иду.
Ошибусь – на тот свет, не иначе.
Это юность моя, испытуя беду
И не думая, как мать, заплачет.
2.Отшумели года. На висках седина.
Есть семья и любимое дело.
Отчего ж тяга к Бездне, порой, так сильна?
Что я, тихий, в обнимку с ней смело…
3.Осень прожита. Снежный кончается путь
В миг опасности смертной,
Когда не вздохнуть,
Опыт Бездны вершит своё дело.
4.Лишь теперь вижу: вот она, жизни тропа,
А над нею мой Ангел Покрова.
Бог осилить помог, не слепая Судьба…
Всё на свете не зря… хоть, порою, сурово.
ШАЛЬ ПЕЧАЛИ
(колыбельная прощания с Родиной)
Как пуховая белая мамина шаль,
В миг прощания с Родиной была Печаль.
Запах, образы, светлые встречи…
Как всё это далече-далече.
Миг такого прощания всегда терпеливо
Ждёт любого, и это ведь вовсе не диво.
Не готовы к нему мы почти что всегда,
И тогда путеводная гаснет звезда.
Умирая, она в трудный час восстаёт,
Плавя ужаса горестный лёд.
И, восстав, Путеводная тихо
Нас влечёт крепче всякого лиха.
Счастлив тот, кто на Родине, путь завершая,
Не словами, а делом: «Была не чужая
И не мачеха - истинно родная мать.
Навсегда вновь с тобою опять».
Как пуховая белая мамина шаль,
В миг прощания с Родиной была Печаль.
Запах, образы, светлые встречи…
Я надеюсь, что Вы недалече.
САМОЕ ЗАВЕТНОЕ
1. Светлым облаком плывут
Миги жизни лучшие.
Я закрыл глаза... Вы тут,
Друзья неразлучные.
2. Нам никто не обещал,
Что все беды - мимо!
Вот опять оскалы скал!
Сколько Вас?! Незримо!
3. Я плыву и всё плывет.
Всем - своя тропинка.
Жизнь так часто - горький мёд
И... удар ботинком.
4. Бед не счесть. Так что же? Пусть...
Постараться надо,
Чтобы Скорбь, Тоска и Грусть
Не были б мне рады.
5. Сердцем радуюсь я вам,
Миги Жизни светлые.
Вы - Друзья! Лишь вам отдам
Самое заветное!
Я – ЦЕЛИТЕЛЬ ГЕИ
Я хочу дружить с Землёю,
Да, со всей Планетою!
Ей, единственной, открою
Главные секреты я.
Она будет мне сестричкой
И собачкой тоже.
Я забочусь о ней лично,
Вот так, корча рожи!
Вырасту…Её просторы
Реки и луга
Буду очищать, чтоб скоро
Исцелилась Родина моя.
БАЛЬЗАМ ДРУЖБЫ
1. Говорят: ведь Бога нет!
Очень грязен Белый Свет...
И в красотах всех заката
Ничего уже не свято.
А я берёзку обнимаю,
От счастья будто бы немая:
Без Родины звёздно-земной
Мне всякий Рай уже не мой.
2. Мне твердят: извечно Зло,
Вот как людям "повезло"!
В нем весь мир давно погряз,
Злу неведом смертный час.
А я берёзку обнимаю,
От счастья будто бы немая:
Без Родины звёздно-земной
Мне всякий Рай уже не мой.
3. Злу неведом смертный час?!
Вот те раз, да вот те раз?!
Мы его искореним,
Он рассеется как дым.
А я берёзку обнимаю,
От счастья будто бы немая:
Без Родины звёздно-земной
Мне всякий Рай уже не мой.
4. Корни Зла – враги, конечно,
Так не будем же беспечны!
Всех врагов искореняя,
Доберемся мы до Рая
А я берёзку обнимаю,
От счастья будто бы немая:
Без Родины звёздно-земной
Мне всякий Рай уже не мой.
5. Как Зло – дурман и нет врагов?!
И будет счастлив мир таков?
И друга так, в другом познав,
Свой исцелишь зловредный нрав?!
А я берёзку обнимаю,
От счастья будто бы немая:
Без Родины звёздно-земной
Мне всякий рай уже не мой.
РОСИЙСКАЯ ТОСКА
(шутка всерьёз или ария Тоски)
Прилетела Тоска… «Тук-тук-тук!
Без моих стосковался ты рук.
Ты совсем без меня сам не свой,
А со мной… хочешь пой, хочешь вой!»
Без Тоски всё уныло, тоскливо –
И не то, и не тут, и не так.
А Тоски, как рассола, - хвать – диво!
В миг зачах долговременный мрак!
Словно клин, вышибаемый клином,
Мне Тоска горькой редьки милей –
Ведь не зря же зовёт меня сыном,
А приятели – наш бар-р-р-ма-лей!
Как иначе? Всегда и охотно
Наливаю по полной я им.
За здоровье Тоски! Вольны волны
На руках её, ею храним.
Русский Дух без Тоски захиреет,
А вот с нею - гуляй веселей!
От Тоски я порою… зверею,
Но она всех вернее друзей.
ПО ВОЛНАМ ВЕЧНОСТИ
1.По волнам вечности бегут
Мелодии Любви, как девы,
Они рассвет, закат зажгут -
Ведь это их Святое дело.
2.Коснулись вдруг груди моей,
Горю огнем неопалимым.
Так суетное – в Мир теней…
Сокрытое вдруг стало зримым.
3.По волнам вечности и мы
Порою звёздной, окрылёно…
Из суеты, словно из тьмы,
Когда, воистину, влюблёны.
4.Когда мы, цепи разорвав,
Чутко услышим сердца струны,
Проявится нетленный нрав,
Чудесно-сказочный и юный.
5.По волнам вечности бегут
Мелодии Любви, как девы,
Они рассвет, закат зажгут -
Ведь это их Святое дело.
ПЕСНЯ ЖИЗНИ
1. Как в сказке, Сердце просится в полёт,
Как в сказке, странно странствую по свету.
Предчувствую: сейчас взлечу вот-вот
И ни на что не променяю радость эту.
2. Мне с детства тайна жизни обещала:
Не бойся... у меня не только жало,
Конечно, жалю жалостью своей,
Владею Ладом я в Мире Теней.
3. Лишь я покой покойникам дарю,
Гробы в сугробы кутая душевно.
Их отпевая, я творю зарю
И в ней сжигаю всё, что было гневно.
4. Из ваших мук я делаю муку,
Но в травах ваших буйствует отрава.
Услышьте сердцем то, что я реку:
«Согласием лишь Счастье право».
5. Но если Тайна в Сердце оживёт
И в деле каждом вашем пробудится,
Туман неведенья истает, и в полёт
Вас позовет божественная птица.
6. Но всё, что совершенно и прекрасно,
Единой Сутью создано всегда...
При всём разнообразии это ясно,
И в этом - Путеводная Звезда.
ЛЕБЕДИНАЯ ПЕСНЯ
1. Я почкой липкою на липке,
Росинкою в лучах рассвета…
Ах, может, просто по ошибке
Я здесь. И не дождусь ответа.
2. Ах, неужели, всё напрасно:
Любовь моя и грёз надежды,
Порой, мечты мои так ясны,
Будто вот эти вот одежды.
3. И я тогда без крыл летаю,
Всё мне посильно в тех полётах.
Земля красивая такая,
Родней, чем дальше, отчего-то.
4. Издалека всё же виднее
Всё лучшее, что в вас лучится.
Ведь все мы - дети Звёзд и Геи:
Прекрасны и Сердца, и лица.
5. Пускай пока это лишь снится,
Но в вещем Пламени Заката
Я вижу ваши лики-лица.
Вы пробудитесь! Это - свято!
ТАЙНА
1. Бегу от мамы луговиной
И шлёпаю босой по лужам.
За мною песней лебединой -
Её любовь. Я так ей нужен!
В чем песни тайна? Я не знаю.
Вот она - колокол, струна.
Я с нею к звёздам улетаю
И с нею в страсти я... до дна.
2. В толпе иду. Так одиноко.
Толкают все. Не продохнуть...
Богооставленное Око...
Вздымается без Духа грудь.
В чем песни тайна? Я не знаю.
Вот она - колокол, струна.
Я с нею к звёздам улетаю
И с нею в страсти я... до дна.
3. Закат последний, догорая,
Зовёт меня. Пришла пора...
Предел Великий Ада-Рая.
Лукавство ведь, что жизнь стара.
В чем песни тайна? Я не знаю.
Вот она - колокол, струна.
Я с нею к звёздам улетаю
И с нею в страсти я... до дна.
4. Да, "Старость-Звёздность", тяготея,
Родство своё, как клад, хранит.
И к нам, седым, словно аллея...
Её основою - гранит!
В чем песни тайна? Я не знаю.
Вот она - колокол, струна.
Я с нею к звёздам улетаю
И с нею в страсти я... до дна.
5. Почти что каждый эти грани,
Эти пределы Бытия
Переживал и, сердце раня,
Об Истине мечтал, как Я.
В чем песни тайна? Я не знаю.
Вот она - колокол, струна.
Я с нею к звёздам улетаю
И с нею в страсти я... до дна.
ПЛЫВУ Я С ОБЛАКОМ
1. Несутся надо мною облака,
Зовут: "Ты с нами поиграй, дитя, пока,
Пока забот и нужд иные стаи
Не унесут тебя, увы, не тая".
Глазам не веря, словно бы во сне,
Я с облаком плыву к своей весне.
Плыву совсем от Бога недалёко,
Ведь он во мне, но непробудно Око.
2. Жизнь, как вода, журчит ручьём лесным
И тает, как костра лесного дым.
И образ мой в воде луной так ясно…
О, неужели, Сущий, всё напрасно?!
Глазам не веря, словно бы во сне,
Я с облаком плыву к своей весне.
Плыву совсем от Бога недалёко,
Вдруг третье пробудилось моё Око.
РОДИНА
1. Родина - не власть и не страна,
А Душа неисчислимого Иного,
Как бы ни была она странна,
Без Неё, увы, словно без Бога.
2.Лики малой Родины моей:
Дом, семья, друзья, потомки, предки,
Образы неясные Корней
В тех прозреньях, что бывают редки.
3.Родина - Язык... и говорят:
Он наш Господин и он же - Крылья,
Всё членит и воплощает. Яд -
Он и Сеть глобального насилья.
4.Родина - Природы кровный лик,
Кровное родство с Ней обретая,
Словно саженец вот этот, я возник,
И Она же мне - родная Стая.
5. Звёздной Родины, порой, я слышу Зов,
Он таинствен, словно сказка детства.
Без Него не выдержать Оков,
Без него Планете куда деться?!
ТЕРРОРИСТ!!!
1. Путь террора – путь позора:
Святости в нем ни на грош.
Как лунатик бреду. Скоро
Крах. Пока меня не трожь.
2. На миру и смерть красна…
Мучеником проштампуют.
У кого полна казна,
Заказал таких нас… всуе.
3. Не суди, не трожь меня…
Высший Суд – кара иная:
Совесть когти средь огня
Калит. Ждет и бездна злая.
4. Сострадающая Мать
Всем и нам, убийцам, тоже
Помогает Суть познать:
«Вы во всём виновны тоже!
5. Ведь земля одна для всех -
Исцеленья ждет Планета».
Мы безумны, но наш грех -
Он и ваш! Неясно это!?
6. Рок и Бездна зовут нас,
Сердца ватные все ваши
Пробудить приходит час…
Не переполняйте чаши!
7. «Скорбь и гнев, позор и стыд –
Яд целебный… Кто не знает!
Если Родина сгорит,
Вас и Бог не оправдает!»
8. Путь террора – путь позора:
Святости в нем ни на грош.
Как лунатик бреду. Скоро
Крах. Пока меня не трожь.
В ОГНЕ ЛЮБВИ РОЖДЁН ОДНАЖДЫ
В огне любви рождён однажды
Почти что каждый, почти что каждый.
И материнским молоком
Я к огоньку тому влеком.
Многообразие любви
Ты пробуждай в себе, твори.
В её огнях, неопалимо,
Гори, себя даря любимым.
Весна ручьёв своих речами
Зовет сердца: "Любите сами,
Тоните... в половодьях чувства,
Но не ищите там, где пусто".
Многообразие любви
Ты пробуждай в себе, твори.
В её огнях, неопалимо,
Гори, себя даря любимым.
Лучится летняя жара.
Уже пора, пора, пора
Иных согреть, не пепеля
И не жалея, что всё зря.
Многообразие любви
Ты пробуждай в себе, твори.
В её огнях, неопалимо,
Гори, себя даря любимым.
ПОКА
1. На Судне плывём по звёздным волнам.
Чуть слышно шепчут века:
- Только с друзьями Вы Счастья Храм
Построите свой, а пока...
2. Пока же мы делим на добрых и злых
Всюду, всех и всегда.
Вот я на мгновение счастлив, затих,
Когда враг покорно склонился. О, да!
3. Пока же богат у нас тот, кто гребёт -
Не право, но всё под себя.
Кто с Богом в душе - не богат. О, не мёд
Жизнь та, где всё честно, любя.
4. Пока каждой вере свои интересы
Дороже всего. А иные все - бесы
Лукавые. К Истине Путь лишь один:
Он тот, где все - овцы, а Я - Господин!
5. Пока в погоне за успехом
Спешим, загнав свою же тень...
Почти что мертвая... со смехом
Она хрипит: "Тебе не лень?"
6. Пока не ладим мы с иными,
То и с собою не в ладу...
Не от того ль в огне и дыме
Безумно сеем мы Беду?!
7. Пока на Судне дружны беды,
Пока Насилье нас манит,
Уже ль, земляне, сможем ведать,
Как счастья выковать нам щит?!
ДРУГ-МЕЧТА
1. Ой, далёко в поле костерок горит.
Кто-то одинокий у огня сидит.
Приглядись сквозь темень: да ведь это ты!
И с тобою рядом лучшие Мечты.
2. Вот Мечта полётов среди звёзд ночных,
С нею отчего-то счастлив ты и тих,
С ней без крыл взлетаешь! Весел смех тогда
И в ответ смеётся звёздочка одна.
3. Странствия Мечтою ты не обделён!
Здесь, в бескрайнем поле, зацветает лён.
Весело по лужам босиком шагать,
Чудится, что в детство ты идешь опять.
4. А Мечта о Дружбе - Радугой Завета!
Нет богатства лучше, да и свято это.
Через пытки скорби - радости печали…
Дружба, укрепляясь, меркнет?! О, едва ли!
5. От Земли до Неба крылья у Мечты
О Любви прекрасной! Верь: достоин ты.
Будь же непреклонным в поисках повсюду -
С нею, Берегиней, Жизнь - Земное Чудо!
6. Ой, далёко в поле костерок горит.
Кто-то одинокий?… у костра сидит.
Ведаю теперь я: ты не одинок,
Коль живёшь с Мечтою - твой удел высок!
ВОЙНУ ОБЪЯВИЛИ… НИКТО НЕ ПРИШЁЛ
(Фантасма – горе-мы)
1. Войну объявили… никто не пришёл.
Безумия Власть чахнет с горя –
С клыков её падает яд… враг наш зол!
Он всех изведёт нас, всех вскоре.
Припев:
А майский ветер манит в лес и поле.
Никто не жаждет быть врагом иных.
Доколе нам безумствовать, доколе
Всем жертвовать, идя в огонь и дым?
2. В священства сан война возведена,
«Священная», она не свято воет.
Причём здесь дьявол? Каждого вина
И с каждою войною – втрое!
3. Война не может быть священной,
Как брань не может быть святой.
На поле брани, ох, нетленно
Восходит лютый непокой.
4. На поле брани нас война зовёт…
Мужчина, женщина ль, пора: бранись умело!
Пусть сердце превратится в ярый лёд.
Победа власти есть «святое» дело.
5. Природа эта полевая -
Незримо стрелами всех нас.
И вот от края и до края
Бушует ярость в грозный час.
6. Побед кровавых семена
Волны веков несут по свету.
Посевы бед – всех войн вина.
Искупим миром вину эту!
7. Жизнь каждая есть Бога Храм,
Не нами созданный, не нам и рушить.
Мы все – миряне. Мирно нам
Мир сохранить, очистив души.
8. И как бы нас не звали на войну,
И как бы на неё не подстрекали
Все, искупившие эту вину,
Мир предадут потом?! Едва ли.
Припев:
Вновь майский ветер манит в лес и поле.
Никто не жаждет быть врагом иных.
Доколе нам безумствовать, доколе
Всем жертвовать, идя в огонь и дым?
СОСТРАДАНИЯ ПОКРОВ
1. Серой скукой жизнь земную,
Как туманом, густо так!
Круто, круто… я тоскую,
В сердце угнездился Мрак.
2. А ведь было всё иначе…
Всё мне было нипочем.
Чудилось: удача скачет,
Золотым маня ключом.
3. Интересно всё так было
И таинственно чуть – чуть,
Удивительно и мило.
Шаг и… я познаю Суть.
4. Шаг и…бездны словно скалы…
Жутко страшен их оскал!
Всё великое вдруг мало,
Вот тогда я духом пал.
5. Кто, зачем мы и откуда,
Умер Бог иль нет его?!
Им клянусь: свершилось чудо-
Пробудился я светло!
6. Меньше мук, увы, не стало,
Да и бед не миновать.
Будут нас пытать немало,
Со-страдающая Мать.
7. В Муке, Радости и Скорби
С каждым Ты, как Светотень.
Всяк в паденьях Духа, помни:
После Ночи будет День!
8. Тенью-Сенью, как Покровом,
Словно сказочным щитом…
Интересно всё мне снова,
И не зря мы здесь живем.
ТАЙНА ЖИЗНИ
1. В каждом из вас я - жизни тайна:
В этой росинке на траве,
В улыбке Друга, что случайно,
Незабываемо нигде.
2. Кажусь твоей я тенью всюду,
Столь неприметная порой,
Но в вещем сне к тебе я чудом…
Хоть на мгновенье - ты герой!
3. Неотвратимо днём и ночью
Уходят близкие, друзья.
О, как тоскливо… очень-очень,
Их возвратить уже нельзя.
4. Люблю я детские забавы,
Их игры и весёлый смех.
Фанатики всех вер не правы:
Игра весёлая – не грех.
5. Я… в ясной тишине заката,
В скорбях и радостях твоих.
О, вовсе не всегда я свята.
К грозе, нередко, мир затих.
6. Тряхни удало головою…
Без тайны в Жизни сказки нет.
Я, Божий Дар, всегда с тобою,
Так будет до скончанья лет.
ПАЛА ДУША НА КОЛЕНИ
Всем, неправедно брошенным
в пучину бед, посвящаю.
Пала Душа на колени,
Молит: «Из грязи меня
Выведи! Ангел наш - Гений -
С нами, конечно, не зря».
«Рад бы, родная, не знаю,
Где же тропинка моя.
Сила, насилье творя,
Хмуро, от края до края,
Тешится вечно разладом,
Всюду находит врагов
И, объявляя их, рада
Кровью упиться. Таков
Мир, обезумевший снова».
Долго молчали мы с ней,
Тяжко вздыхая. Не скоро
Из под суровых бровей
Свет незабвенного взора.
Нам не дано выбирать
Пыток, которым нет счета,
Чтобы осилить их рать.
Всюду с тобой это Чудо,
Волны скорбей, как туман,
Тая, исчезли. Не худо…
Всё ж, не напрасно я зван.
Друг – величайшее чудо.
Смертна ль, бессмертна ль Душа,
Совесть, её воплощая,
Духа паденья круша?
СВЕТ ЦВЕТОВ
Колокольчики, ромашки
И гвоздики луговые…
Мы – иные… грехи тяжки.
Было, будет… так и ныне.
Но, головками качая,
Дружно Красота в ответ:
- Крепкого хлебните… чая –
Духом падать смысла нет.
Да, конечно, вы иные,
Но ведь с вами мы всегда.
Нет в насилии Счастья ныне,
Никогда не будет. Да!
ВЕЧЕР
1. Снова вечер ласково укутал
Родину, как шалью, тишиной.
От неё дневные легче путы
И ослабевает жизни зной.
2. В этой Тишине встают виденья,
Словно занавес, отброшены века.
Предков озаренья и паденья,
Их прости, проклятья и… пока.
3. На закате будущему тоже
Хочется поговорить со мной.
Очень редко так бывает. Всё же
Не лишен я почести такой.
4. Вечный образ мне как откровенье:
Лишь один в виденьях тех пылал
Первозданный океан, нетленны
Чёрным зеркалом, а в нём… а в нём оскал.
5. Скалы грозны. Трещины бездонны.
Золотом узоры троп средь них.
Звёзды им подобны в небе чёрном.
Вот какой он, первозданный стих.
6. Лучшего подарка мне не надо,
Не мечтал о большем никогда.
Есть в Основе Замысла отрада?!
И ответил Друг мне Сущий: «Да!»
ГЛАВНЫЙ ДЕНЬ
1. Главный День, проснись с улыбкой,
Помолись ещё сквозь сон...
И в тумане мыслей зыбком
Пусть звучит: «Я в жизнь влюблен».
2. Главный День важнее мессы!
Ждет, надеется... «Ты спой,
Вдруг откроется завеса
Для со-творчества с тобой».
3. Как концерт рассвета ныне
Вдохновляет и крылит…
Плащ истаял звёздно-синий,
Алый полыхает щит.
4. Твоей молитвой ли рассвет
С Красою ладит несказанно?
Всё, что казалось мрачным, - нет,
Надеждою искрится странной.
5. И вот ныряю я в поток
Неповторимости Сего-Дня,
То буднично, то холодно-жесток,
А то... как опытная сводня.
6.Хранить стараюсь тишину,
Гасить порывы возмущений,
Лишь так, не знаю, почему
Со мною ладит Ангел-Гений.
7.Заботы дневные стихают,
Прогулки, вечерний покой.
Как Феникс, себя я сжигаю,
Чтоб день возродился такой!
8. Пора погружения в Тайну,
Приятная тяжесть тепла.
Прекрасным день был не случайно.
Целительность, будь же светла!
9 Главный День, проснись с улыбкой
Вновь молись светло сквозь сон…
И в тумане мыслей зыбком,
Колоколом: «В жизнь влюблён?».
ЗОЛОТЫМ ПОКРОВОМ В МАЕ
Золотым покровом в мае -
Родины моей поля.
Грусть, тоска, как сны, истая,
Дали волю, веселя.
Майский лист зовёт надеждой...
Снега белого белей
На стволах берёз одежды…
Обнимай, целуй смелей.
Небо светло-голубое,
Стайки белых облаков.
Мимолётного, земного
Счастья миг. Он вот таков.
Пролетит. Исчезнет вскоре,
Несомненно то вполне,
И уже желает горе,
Чтоб его топить в вине.
Только счастье не забыто:
В сердце, в самой глубине,
Змейкой мудрой оно свито,
Не горит в скорбях огне.
РОССИЯ: ТАЙНА ПЕЧАЛИ
Когда-нибудь хоть кто-нибудь едва ли
Прожил на Свете, не испив печали.
Судьба иль Рок, хоть рюмочку с улыбкой…
И вот уж Счастье жизни тает зыбко.
У каждого народа своя печь,
Где Бог огня готов печаль испечь.
Печь русская просторна, как страна:
Печали русской тайна не видна.
Как океан небесный, без предела
То чёрной тучей, то голубизной, то белым,
То белым-белым снегом заметёт,
От снежной неги онемеет род.
Вот песней по волнам веков летит
Целительность печали. Она щит.
Вот струнами дождя её напев…
И угасает бесшабашный гнев.
Испив печали горестный бальзам,
Всё лучшее и сердце я отдам,
Чтобы светлели небеса печали.
Без этого есть счастье? О, едва ли!
Когда-нибудь, хоть кто-нибудь едва ли
Прожил на свете, не испив печали.
Судьба иль Рок, хоть рюмочку с улыбкой…
И тает Счастье лишь на время, зыбко.
ЛЮБВИ ЧУДЕСНЫЙ ЦВЕТ
1. Растим с Тобой Любви Чудесный Цвет.
Он, возмущеньям тихо: нет – нет – нет.
Обид, скорбей язвительные раны
Он исцеляет поцелуем странно.
2. Мир от него светлее день за днём.
Лучится лучшим Сердце моё в нём
Из недругов я им творю друзей
В нём чахнет всё, что жить желает злей.
3. Если душою Цвет тот овладел…-
Средь всякой суеты Он – Сутью дел
Вот, у-у-у-жас Жизни… снежной белизной.
Цвет Ему нежно: баю – баю, мой родной.
4. Цветок Любви, будь мудрою звездой,
Всё лучшее, заветное воспой,
Чтоб Сердца Ад душевным Ладом стал,
Чтоб стал великим тот, кто нынче мал!
5. Растим с Тобой Любви Чудесный Щит.
Он, возмущеньем тихо: нет-нет-нет.
Обид, скорбей язвительные раны
Он исцеляет. Разве это странно?!
ЗА СВОЙ РОДНИК МЫ ВСЕ В ОТВЕТЕ
(гимн Языку)
Язык – чудесная страна,
Где души предков, оживая,
Как кубки странного вина
Нам тексты… вдруг родная стая!
Зовёт в полёт к мирам иным,
И мы летим, летим сквозь дым
Веков, страстей и потрясений.
И Сень простёр над нами Гений!
Нигде сокровищ не найти
Таких, как в языке сокрыты:
Всем опытом Земли Пути
Для мудрых в этих текстах свиты.
Узоры правил золотых,
Крылатых слов, святых заветов
Язык хранит. Родник их тих.
Мы все за тот Родник в ответе.
Ни позабыть, ни отравить
Лукавством, возмущенья злобой
Эту связующую нить
Со всем, что за пределом гроба.
Язык есть - величайший Храм,
Его творим с Природой вместе.
Не улыбнется Счастье нам,
Если не будем жить по чести.
Узоры правил золотых,
Крылатых слов, святых заветов
Язык хранит. Родник их тих.
Мы все за тот Родник в ответе.
Наконец-то лягу в Шачу,
Поплыву по-лягушачьи.
Зелёная лягушка, поудобнее устроившись на большом пронзительно-зелёном листе, благоденствовала, ожидая, когда заходящее солнце начнёт своё купание в Шаче.
Вот огромный ярко-красный шар коснулся воды, и Ляга, так звали эту солистку, первой начала свою древнюю песню. Лягушачий хор радостно пел о том, что здесь и теперь происходит Самое Главное. Так Ляга возвещала каждый год о приближении свадебных празднеств.
Восславив бессмертное таинство Жизни, Ляга, помолчав, посозерцав купание солнца, начала новую песню. Теперь она славила лягушек: «Как и род человеческий, мы бесхвосты и земноводны, но, в отличие от вашего рода, нас уже почти 50 родов и более 500 видов. Мы освоили чуть ли не всю планету, но в отличие от вас, людей, соблюдаем заповедь – «избегай лишнего». Вся история лягушек не знает воровства».
Тихий плач, раздавшийся с ближайшего высокого берега, гасил вдохновение Ляги. Там, на обрывистом берегу у белоснежных молодых берёзок, лежали три козы. Серебристый, как лунный свет, молодой козёл с мощными не по годам рогами, словно вытесанный из светлого мрамора, застыл у самого краешка обрыва.
Девочка лет восьми, обняв повреждённую берёзку, горько плакала. Ляга узнала в ней горбатенькую деревенскую сироту. Её все звали МА. Она очень любила это место. Необъятный простор смутно пробуждал что-то необычайно древнее. Возникало такое чувство, что здесь летала когда-то и вновь будет летать её душа.
- МА, зачем ты мешаешь нам радоваться?
- Ляга, мне так ужасно-ужасно тоскливо. Ах, если бы хоть кто-нибудь, хоть добрым словом приласкал меня!
Голосок её вновь захлебнулся в рыданиях.
- МА, а какое слово тебе хочется услышать?
Плач затих. Горбатенькая, положив подбородок на коленку и посмотрев мечтательно на солнце, погрузившееся почти наполовину в Шачу, промолвила с робкой надеждой:
- Я так люблю сказки, но давно-давно никто уже не рассказывал мне их.
Произнеся это, она затихла. Ей почудилось, что она – двухлетнее дитя, обнимающее маму. Вновь Ма переживала блаженное чувство: они – одно существо, и в то же время ощущались поцелуи матери, её тепло, песня и душевная музыка Любви, единственной и неповторимой…
Мама тихо, нараспев погружает её в сказку. В этой сказке мама превращается в необычайно красивую, светящуюся звёздно-зелёным светом, всемогущую Маму для всех живущих. Вот они у высокой отвесной скалы. По ней в бурном танце, струясь, рокоча и радуясь, стремится водопад. Взявшись за руки, маленькая МА и её незабвенная Мама легко, словно по цветущему лугу, идут вверх по струям водопада.
- Ладно, МА. Сегодня в день большой радости сама зелёная ТА-РА подарит тебе первую сказку о лучших сказочниках.
- Ляга, эта ТА-РА… она, правда, расскажет мне сказку?
- Радуйся, МА! ТА-РА не просто расскажет, а перенесёт тебя в мир Сказки.
МА вся превратилась в слух и зрение. Концерт тех, кто подпевал Ляге, звучал теперь тише. Они будто издалека славили купание солнца в Шаче.
Вот закатный луч позолотил изящное изумрудное тело Ляги. Её мощный прыжок преобразился в полёт, и через мгновение у берёзки стояла та, родная и прекрасная, кого МА лишь изредка видела в своих самых счастливых снах. Да, это была её мамочка. Прекрасные глаза сияли таким состраданием и такой любовью, что МА с блаженным стоном обняла её колени и заплакала, но теперь тихо, радостно.
Да, это была её Мама, но как она изменилась. Неземной свет её лучился радостью, окутывая МА словно волшебной нежнейшей шалью. А одежда, украшения и даже волосы, крупными волнами спускавшиеся почти до колен, переливались оттенками молодой зелени, олицетворяя Весну Жизни.
- Ты хотела в Сказку, МА? Давай руку! Пойдём! Сказка ждёт нас.
МА, беспокойно взглянув на коз, спросила:
- А как же они? Мы уходим надолго? Меня будут ругать, если я вернусь поздно.
Великая Со-страдающая Всем Мать, превратившаяся на глазах у МА из зелёной Ляги в её родную мамочку, трижды ласково погладила горб. При этом МА, закрыв глаза и замерев от счастья, чувствовала, что с каждым поглаживанием горб уменьшается. Вот он исчез совсем.
- Вот так же, как исчез горб, исчезнут побои и брань, если только и ты не будешь никого обижать. Бом, ты остаёшься здесь за старшего.
Белоснежный козёл важно наклонил голову, соглашаясь с почётным предложением.
- Я и МА скоро вернёмся. Солнце ещё не успеет закончить своё купание в Шаче, как мы будем уже здесь.
- Мамочка, а как теперь можно называть тебя?
- Каждый род и народ даёт Со-страдающей Матери своё имя. Восточные народы дали мне имя «зелёная ТА-РА». Многие иные народы называют меня Богородицей.
А вот и Сказка. На высоком берегу Шачи возник дивный дворец. Их ждали и радостно встретили. С первого взгляда МА очень понравился маленький хозяин этого дворца. Он был так приветлив, застенчив и красив. И это действительно был принц по имени ТАМА. Конечно, и среди бедных мальчиков встречаются весёлые, красивые, с хорошим нравом; но ТАМА ведь не виноват, что он оказался не только весёлым и счастливым, но и очень-очень-очень богатым в самом лучшем смысле: в его душе жил Бог!
ТАМЕ уже исполнилось 14 лет. Нередко, тихая грусть и мечтательность оказывались его наилучшими подругами. Зная ранимость ТАМЫ, все его оберегали от тягот и ужасов жизни. Время во дворце летело быстрее, чем в самой волшебной сказке. И вот уже совершеннолетие ТАМЫ. А вот и свадебный пир. Через год он - счастливый отец. Жена подарила ему здорового и красивого сына.
Неожиданно для себя ТАМА, знавший до этого лишь светлое и радостное в жизни, узнаёт о болезнях, смерти, разбоях и иных ужасах. Он потрясён. После тяжких раздумий, поцеловав спящую жену и сына, покидает дворец. Нищим бредёт он в поисках мудрости. На нём оранжевая накидка, голова обрита. ТАМА – нищий бездомный странник, устремлённый к тому единственному, ради чего, как он решил, да, только ради этого нужно жить:
Избавить людей от бед!
Эти поиски длятся многие годы. ТАМА ищет одно: как избавить людей, весь мир от несчастий и бед, как сделать мир счастливым.
Однажды, сидя под этой огромной плакучей ивой, он с восторгом, какого не испытывал никогда, переживает озарение. Он решил, что теперь найден рецепт счастливой жизни. МА и ТА-РА были первыми, кому он поведал об этом. ТАМА, чувствуя в себе божественное вдохновение, утверждал:
Вся земная жизнь – страдание!
Горя от вдохновения, он восклицал:
- Я знаю Путь! Чтобы избавиться от страданий, необходимо избавиться от страстей! Так каждый человек, все люди смогут обрести счастье.
МА, многому научившаяся за эти годы, имевшая очень чуткое сердце, с изумлением и какой-то неясной тревогой слушала вдохновенные речи ТАМЫ. Почувствовав, что она бесконечно и навсегда предана ТАМЕ, что никогда не покинет его, МА с мольбой обратилась к ТА-РЕ.
- Душа моя, Свет мой, помоги понять, что меня так тревожит в озарении ТАМЫ, в его словах. Помоги понять это и сделать так, чтобы он воплотил свою мечту.
Это произошло в день майского полнолуния. Втроём, залитые чарующим лунным светом, они молча бродили по высокому берегу Шачи. Молчание не было тягостным. Оно напоминало этот лунный свет.
Когда первые лучи солнца потянулись к ним, зелёная ТА-РА исчезла, и вдруг они увидели её идущей к ним в лёгком чудесном танце. ТА-РА шла к ним по солнечному лучу наискосок. Луч под её босыми ногами превращался в певучие струны. Такого танца и такой прекрасной музыки, ТАМА и МА никогда ещё не видели, не слышали.
Вот они вновь втроём. Помолчали. ТА-РА словно отдёрнула незримую завесу, и к ним навстречу полетела многокрылая бабочка. Вот она уже близко, но мощный порыв ветра подхватил её, и через мгновение бабочка бьётся в паутине.
Вновь движение руки ТА-РЫ – новая сцена. ТА-РА преобразилась в седого горшечника. С помощью гончарного круга он создал изящный кувшин. Высохнув, кувшин тут же растрескался и рассыпался. Тогда горшечник создал новый и обжёг его в печи. Теперь прокалённый кувшин крепок, звонок и будет жить долго. Вот ТА-РА – мельник. Он берёт зёрна и мучает их, превращая в белоснежную муку…
Перед глазами МА и ТАМЫ всё новые и новые преображения. Вот муки женщины, рождающей дитя. А вот творческие муки, в которых рождаются бессмертные творения искусств. В них, как в многокрылой бабочке, соединились души творивших людей с душой ТА-РЫ.
Наконец, молчание нарушено. МА вновь обняла колени ТА-РЫ и, тихо плача, говорит:
- Я поняла: страдание – пытки, испытания. Без них и горшок не сделать, а тем более – благородного человека! Души страдающих ради счастья людей срастаются, превращаясь в многокрылых бабочек. Вот и моя душа уже срослась с душой ТАМЫ. Ни в каких испытаниях я его не покину. Я поняла, что нельзя избавить жизнь от страданий. Ведь и ты, Великая Мать, признана всеми такой: ибо ты –
Со-Страдающая Всем!
- Да, МА! Жизнь без сострадания ничтожна. Избавиться от страстей и, тем самым, от страданий – грустная сказка! Это не жизнь! Но страсть пробуждённого великой любовью к людям ТАМЫ не зря зажгла светлую любовь твоего сердца, МА. Искры этой любви разлетятся через века и тысячи лет, через народы и страны. Лучшие люди будут украшать жемчужинами своего опыта, своей мудрости ту Нить, то, что они станут называть величайшим Путём пробуждённого сердца!
Словно чудесная музыка отзвучали слова ТА-РЫ, и, как показалось МА, Сказка исчезла, истаяла.
Солнце почти полностью погрузилось в Шачу. Краешек его, похожий на новорожденный месяц, проложил по Шаче узкую золотую тропинку. Она протянулась к высокому берегу, где вновь рядом с Бомом и козами стояла МА.
В задумчивой растерянности МА, обращаясь к самой себе, спросила:
- Всё здесь осталось таким же, как и раньше? Может быть, и не было зелёной ТА-РЫ и пробуждённого божественным светом ТАМЫ? Может быть, я просто уснула здесь, у берёзки? Но горб? Мой горб исчез! Так, всё-таки, это чудо было!
Стою у Шачи на высоком берегу.
Какой простор! Я наглядеться не могу!
Не выдержав, бегу, бегу… взлетаю…
Лечу без крыльев… Красота какая!
Только теперь я вспомнила ясно-ясно, что когда-то, очень давно, летала здесь. Горб моих страданий исчез. Меня зовут в мир, где не страдает никто. А здесь, где всё – моё, родное, нет жизни без страданий. Пусть счастье земное растёт из со-страдания, как эти цветы из земли. Я их, землян, никогда не покину! Пусть муки, но… благослови!
***
За внешностью многое скрыто: тень-сень… и рога, и копыта.
ВНЕШНОСТЬ
Внешность обманчива только тогда, когда ты склонен к обману.
***
- Язык – господин Человека!
Откусил.
- Не-мой раб?!
Тем лучше!
***
До того, как человек произошел от обезьяны, он долго шел, а потом еще дольше ка-тился, смеясь, плача и проклиная…
Мы нередко продолжаем скатываться дальше и глубже.
ЗВЁЗДНЫЙ ПЁС
Свет тропы исчезнет сразу
За хвостом моим.
Жизни Суть никто ни разу
Не познал. Как дым,
Словно Счастья дымка – он.
Кажется - лишь смертный сон
Только это ведь не так.
Всё подвластно ему: Мрак,
И смерть, и Жизнь, - едина, -
Золотая середина!
ВОЙ ВОЙНЫ
- Я священна, я священна, -
Война воет страшно гневно.
- С ратью здесь сражайся, рать,
Вам нельзя не воевать!
Вам нельзя не бить врагов!
Этот мир всегда таков.
Поле брани. Здесь браниться -
Дело чести. Хмурьте лица.
Яростней оскалы скал,
Шире пасти, чтоб враг пал.
Враг хорош, когда он труп.
Кто живет не так, тот глуп.
Для врагов овраги есть.
Им окажем эту честь.
Враг извечен. Он повсюду.
Без войны нельзя вам, люди!
ИЗ «ВСЕРОССИЙСКОГО КОЛОДЦА»
Из «Всероссийского Колодца»
Не только звёзды видны нам,
Здесь Произвол о скалы бьётся
И сотрясает Звёздный Храм!
ТАК
Так. Та–а–а–ак! Раз так… Та-к-к-к!!!
Тик-так. Тик-так. Тик-так.
Вот… от нервного тика уж нет и следа.
У-У-УГОДНИКИ
Чиновники наши - самые «божьи угоднички». Лучше всякой пчелы: летать не летают, только жужжат, а взятки к ним… сами, скользя ужами.
ЛЮДИ ДОБРЫЕ
Жили-были люди добрые, но не ведали о том, в Час Грозы погромы злобные сотрясали земной дом. Жили-были и… живут, скалятся и скалы тут.
УДАР
«У-у-у-удар… лучший “дар”!», - подумал я, вонзив свою саблезубость в противника.
«Непокорен?! Уничтожить его и всю родню трёх патронимий!» - Так древнекитайский легизм властвовал свыше семи веков.
«Враг силён?! Разделяй и властвуй!» - На этом держалась римская империя.
«Весь мир насильем мы разрушим до основанья…» - Почти половина мира была покорна этому демону.
«Прыг-скок, прыг-скок, прыг-скок?» - Патриархально-саблезубые кролики выпрыгнули на глобальное пастбище террора.
ГЛОБУС – ТЕРРОРУ ЧЕРЕЗ ЗЛОБУ!
Террористический урок задал людскому роду Рок.
ПОКОЙ*
- Кто не жаждет покоя?!
Лишь безумец, глупец.
В нём лишь счастье героя,
Мудреца в нём венец.
- Ни покойник, ни смертный
Не находят его.
Нет покоя?! Проверьте.
- Отлегло, отлегло.
Не покоя, а счастья –
Со-участья Звезда.
В путеводных ненастьях,
В со-страданьях… да, да!
*С древнейших времен Пута-Ница убеждает в том, что счастье, мудрая жизнь – Покой. Так, в частности, Покой – избавление от всех страстей - характеризует высший идеал (Нирвану) Буддизма.
СВЕТ ЛЕЙ
(исповедь ученика Бога)
Светлей Свет лей!
Светлей Свет лей!
И я стара-а-а-тельно Свет лью…
И зажигаю вам Зарю!
НО «В НАШ ЖЕСТОКИЙ ВЕК…»
Но «в наш жестокий век…»
Не поднимая век,
Ползу, укрывшись простынёю.
Куда? Вам это не открою.
Да, человеческому рою
Я сострадаю, но, увы,
Мы слишком часто не правы.
Ползу, укрывшись простынёю…
Как просто быть… самим собою!
И как смешно не быть смешным.
Всё очевидное, как дым!
РЕДКИЙ СЛУЧАЙ
Смерть пришла без косы…
На скелет не похожа.
Вот я стал на весы
И Друг-Бог со мной тоже.
Рок впервые, наверное, тут пошутил:
- Видно, Богу виднее…
Хоть ты мне и не мил,
Но мук адских лишен ты за Дружбу такую…
Случай редкий… но с Богом я всё ж потолкую.
ЯВЬ
Назначение руководителем проекта «Гея» я принял как должное. Первые двадцать семь попыток вырастить исцелённое человечество были хороши лишь тем, что дали горькие плоды опыта. Теперь осуществляется последняя попытка: всё иначе, с учётом прежних разочарований, но, увы, пока не лучше.
Новый букет радовал некоторыми цветами научно-технических озарений. Да и те неотвратимо укрепляли насилие, лукавство, спесь, жажду власти.
Вот в облике одного из экспертов иду на приём к очередному Властителю. По дороге, задумавшись о предстоящей встрече, словно в лужу, вступаю в неё.
Кабинет Властителя. Он и его Правая Рука на своих местах. Я скромно жду, когда до меня дойдёт дело. Первый хватается за телефонную трубку при каждом звонке так, будто надеется, что Сам Господь вот-вот позвонит и осчастливит. Правая Рука всегда на стороне того, у кого больше прав. Ни он, ни первый не жаждали истины, но прилежание вознесло каждого из них высоко. Мне дано слышать всё, что говорится в приёмной: вот помощник величаво объясняет знатному просителю, давно ждущему милости минутного разговора с Властителем по телефону.
- Ждите, сейчас господин… возьмёт трубу.
А вот секретарша, хихикая, рассказывает приятелям:
- Сегодня ночью охранник поймал здоровенную щуку.
- Это тот, «Агент 007?»
- Да, он!
- Тогда не удивительно. Этот и в отхожем месте, нырнув, вынырнет, держа в зубах что-нибудь эдакое. Такие при всякой власти ходят в отличниках. Говорят, что и на Том Свете он уже договорился о подходящем месте.
Вот, наконец, дошла и до меня очередь. Первому некогда, а Рука презрительно снизошёл и слушает рассеянно.
Все мои попытки уберечь самое главное рушатся… На краткие мгновения теряю самообладание – Рука выбегает из кабинета с мокрыми штанами, а Первый так хлопнулся в своё кресло, что металлические ножки весьма заметно разъехались. Яростное отчаяние и отчаянная ярость разорвали броню самообладания. Гибнет Проект, а с ним, возможно, то самое главное, ради чего задумана Вселенная. В малом столько божественного, а в целом… бессмыслица, хаос.
Я слышу, в приёмной, заметив мокрые следы прошмыгнувшей Правой Руки, один из опытных посетителей уважительно шепчет: «Волну погнали».
Да, на поверхности власти волны суеты, а в глубине – власть тьмы и равнодушия.
Вот тут, когда ярость моя была беспредельна, эта реальность исчезла, и я впервые увидел Бога. Он был с длинной бородой. В припадке безумия я схватил Бога за бороду…
Мгновенно всё изменилось. Я вновь был ребёнком, горько рыдающим на руках божества, но это уже была божественная Мать.
Мне было четыре годика, но всё пережитое, весь горький опыт ума и сердца не покинули меня. Сквозь рыдания, чувствуя, что меня понимают и без слов, восклицал: «Лукавы, угрюмы…».
Почти все слабы и ленивы духом.
На мою спину у левой лопатки легла рука матери Мира. Я затих. Безумие и слабость оставили меня. На прощание я услышал: «Не обижайся и… и не обижай их!»
…Лужа исчезла. Я входил в приёмную Властителя.
ПРОТО-КОЛ*
Я колом получил по голове,
Почти контужен. Не вполне, но всё же слышу:
«Протоколируйте, пока ещё он дышит».
«Лиха беда начало». Да, вполне!
*Протокол (греч.: protokollon: прото + кол, то есть первый + лист) – первый лист. В древности - лист, прикрепленный к свитку, заглавный лист.
ПЛАНЕТА БОЖЕСТВЕННЫХ СЛЁЗ
Горючими слезами божьих глаз, и языком,
и Сердцем создал нас…
Середина мая. Зацвели яблони. Иду по столице со светлой лесной корзинкой с утра пораньше. Солнышко только встаёт. Листья клёна на любимой аллее, ещё совсем «юные», зелёным светом приветствуют меня.
На вокзале – удивлённые взгляды опытных грибников. Я словно читаю их мысли: «Для подберёзовиков рано… вот только если сморчки или строчки…» Не угадали. Мои майские грибы – иные.
Вот, наконец, заветные тропинки, и полянки, и пеньки, свет берёзового леса. Это мой Храм. В эту пору, украсившись новой листвой, лес особенно весело чарует.
Всю зиму ждал я этого подарка. Пенька не видно - он весь усеян молодыми опятами. Они золотые. Золото их светлое, а на некоторых чуть-чуть червонное. Тончайший нежный запах. Плёночка под головкой ещё не разорвана. Они подростки. В народе их называют говорушками. Да, с такими поговорить - что живой воды испить.
Наглядевшись, собрал их в лукошко. Сколько радости, а ведь день ещё только начался. Провести весь день, гуляя не спеша, в светлом берёзовом лесу для такого столичного жителя, как я – удовольствие, которое ни за какие деньги не купишь.
Иду вдоль лесного ручейка. Вдруг тихий, чуть слышный, плач, вздохи и стон, от которого я весь похолодел. Но Радость майского леса, защищая меня от надвигающейся волны скорбей, пытается уверить: «Почудилось, наверное! Это надломленная берёза плачет и стонет под порывами ветра». Зов этих стонов притягивает, а ноги не слушаются: еле ступаю.
Вот это место - одно из моих любимых. Здесь моя зала лесного храма. Стены – берёзы, купол – кроны, украсившие живыми узорами синеву неба. В центре зала – могучая ель. Не раз я беседовал с нею. И сейчас, не колеблясь, подошёл и обнял. Теперь уж без сомнения слышу плач, вздохи и стоны: «Я пришёл по твоему зову. Могу ли помочь тебе в твоём горе?»
Молчание. Плач прекратился. Стоны тоже. Вздохнув ещё три раза, позвавшее меня существо горько засмеялось. Лишь после этого в сознании моём прозвучало:
- Помочь мне?! Можно ли помочь Всемогущему?!
- Люди верят, что, со-страдая, со-переживая с теми, кто в беде, они хоть чуть-чуть, но уменьшают скорби.
- Да, это так.
- Тогда расскажи о том, что гнетёт тебя. Может, всё-таки, будет легче.
- Благодарю. Слушай же. Никогда прежде и никогда потом ничего подобного со мной не случалось. Я – не мистик, но и не агностик; не фанатик, но и не циник, а обычный инженер эпохи техноцивилизации. Никогда не смогу рационально объяснить то, как я беседовал с тем, кого называют высшей Тайной, Сущим, Богом. Но за достоверность, за то, что это не снилось, не чудилось, я ручаюсь.
В процессе рассказа Бога я щипал себя и чувствовал боль, умножал двухзначные числа и проверял правильность результатов. Да, это не чудилось. Вот как мы пообщались.
- Я пытаюсь создать счастливых смертных людей.
- Прости, но неужели нельзя сделать нас счастливыми и бессмертными?
- Всё живое, всё сотворённое разрушается. Только так всё обновляется. Не буду тебе рассказывать о горестях прежних двадцати семи неудачных попыток. Теперь последнее. Уже немало тысяч лет люди знают то, самое главное, что необходимо для счастья. Это можно назвать Триединой Основой.
- Я об этом слышал и читал, но так ничего и не понял. Скажи, пожалуйста, если можно, так, чтобы я уразумел это. В чём Суть Основы и её Триединства?
- В том, что сотворённое повреждается и разрушается, преобразуясь в новое, ты уже слышал. Это – одно из воплощений Триединства. Суть второго в том, что эти воплощения, образы проявления жизни - неисчерпаемо разнообразны.
- Эти две части высшего Триединства я осознал. А какова же суть третьей части?
- Вся природа чувствует и люди знают, что лучший выбор – тот, при котором не делается ничего лишнего. Иными словами: Красота, Счастье, Истина там, где минимум насилия. А ещё Суть Триединства в том, что оно всё пронизано, пропитано, просвечивается Тайной.
- Но если эта Тайна неисчерпаема и вездесуща, то как же людям делать выбор, как идти и найти своё Счастье?
- Для этого каждый из вас имеет Струну Счастья. Она издавна известна людям как Со-весть.
- У нас, людей, говорят: «Врач, исцели себя сам!» Ты плачешь и стонешь… Ты счастлив?
- Моё счастье – со-участие, со-страдание каждому живому существу. Когда вы все будете меньше страдать, то и у меня будет больше радости.
- А в этот раз, здесь и теперь, что так огорчило тебя?
- Минимум насилия известен у вас под многими именами. Его называют «золотым правилом» философии и одной из главных заповедей почти всех верований. Однако, как же при этом поступают со мной? Почти всегда, почти все пытаются:
а) присвоить меня, объявляя: «Ты – мой Бог!»;
б) подкупить, принося жертвы, приватизируя;
в) писать, пророчествовать от моего имени.
И пока это так, беды и скорби не уменьшить.
- Но как же жить нам, как взаимодействовать со всеми и с тобой?
- По совести, минимизируя насилие. – После долгого молчания: – И вот ещё что: никому из вас я не давал права действовать от моего имени… лишь во имя моё.
- Могу ли я написать об этой встрече, чтобы люди знали это?
- Да, но не спеши. Опубликуй в конце жизни как сказку.
О д и н: Жизнь пропадает зря!
В т о р о й: А у меня - не зря!
О д и н: Счастливчик!
В т о р о й: Хочешь поменяться со мной… незрячим?
СУШНЯК
Не говорю и не курю. Не пью я, бу-бу-бу!
Уже три дня. Совсем переродился.
Эх, знал бы, лучше б удавился!
Но как?! И этого лишён… в гробу.
Ведь говорил им: «Засыпаю…
Сон летаргический. Бывает так со мной».
Засыпали. С тоски околеваю,
А те поют за упокой.
***
Бога спросили: «Если Ты один, то зачем так много религий?»
Был ответ: «Красота одна, а её цветы неисчислимы».
***
Большой бизнес – пастбище… для большой Власти, а малый - для… малой. Они «стоят» друг друга, пока «молятся» на Демонов Рынка, забыв, что экономика – родной дом.
***
В каждой Победе тенью беда… но я победителем стану! Быть Победителем славно, да, да! А тени бед – тьфу! Даже странно… К тому же, Суда Победителям нет! На этом стоял и стоит Белый Свет!
ОСУЩЕСТВЛЕНИЕ МЕЧТЫ
Сударыня, мечталось Вам попасть на пир и вот Вам пир! Прошу сюда. Я ваш вампир.
***
Вдруг я увидел двоих двуухих:
Его звали У-у-у-х-х-х, а её – Уха.
Так полюбили друг друга У-у-у-х-х-х и Уха, что у них сразу родилось два сына. Одного назвали Ухо Правое, а второго - Ухо Левое.
Мощно и глухо раздалось: «У-у-у-х-х-х!»
Уха была готова.
***
- А-а-а-п-ч-х-и-и-и!
- На здоровье!
- На чьё?
- Конечно, не на моё!
ПОЗВОЛЬТЕ ВАС ПЕРЕБИТЬ
По радио, по телевидению, со сцен, из книг: «Позвольте вас ПЕРЕБИТЬ!»
- Да вы что… в киллеры все записались?!
С-ПУСК
С-пуск. Пустили. Я взошёл.
С-пуск. Впустили. Я взлетел.
С-пуск. Пустили. Все без тел.
- О-гол-тел-ые вы, что ли?!
- По-не-воле, по-не-воле.
РОДНАЯ РЕЧЬ
Родная Речь, Родная Речь! Беречь, беречь, беречь, беречь!
- Зачем же сточные канавы направили в неё?! Не правы!
- Но матерщина - часть Культуры… такая смачная… не дура! И бьёт она не в бровь, а в глаз, всё ярко в ней, всё напоказ. Всё с нею можно: в Бога, в Сына… лучше всего, конечно, в мать… грязью без промаха швырять!
- Всем можно! Женщины и дети, в грязи найдёте кручи эти. Брань – мода, шарм и писк. С нею не скучно, круто. Порой, лишь грустно почему-то.
ОНИ НЕ БЕЗНАДЁЖНЫ
Высший совет космоса - отчет эксперта по проекту «Гея».
- Итак, глобальный кризис Культуры, гибель многих видов живых существ, не уменьшение насилия определяют своевременность закрытия этого Проекта. Увы, хотя землянам была дана возможность сделать Гею лучшим из миров, они сделали совсем иное. Все ли согласны с тем, что проект «Гея» необходимо закрыть? Предоставляю слово Вам, ОМ. Вы свыше 30-ти тысяч земных лет контролируете этот Проект. Прошу предло-жить окончательное решение и, со свойственной Вам краткостью, обосновать его.
- Предлагаю пока Проект не закрывать. Доводы: Земляне не безнадежны. Опыт их страданий уникален, плоды Культуры также. Агрессия и насилие вплотную приблизили людской род к выбору: гибель, или деградация, или исцеление путем минимизации насилия.
Самая длинная ночь в году завершилась. Утро было морозное. Свежий хрусткий снежок. Ясное небо. Месяц, как и я, решил дождаться восхода солнца. Лесная прогулка наполнила меня предновогодним настроением. Итоги и планы, словно полевая и луговая ковыль, заискрились драгоценными снежинками надежд. Это так мудро: надежды – лучшие украшения и лучший вид живучести. Не зря ведь они рушатся последними.
Как обычно я бродил по своей келье, окруженный незримыми друзьями «Родных Сказов». Однако настало время игр. Без стука Альфа, Муза и Миф вошли и огласили келью каждый по-своему. Вновь, как Миф ни старался, у Альфы получилось громче.
Когда волны наших шумных игр улеглись, Муза также улеглась рядом со мной и Альфой на пушистом ковре. Она любила размышлять образами, рисуя их. С самого раннего детства меня удивляли прорывы вполне взрослой женской интуитивной мудрости в этом ребёнке. Теперь, когда ей пошел девятый год, я уже почти не удивлялся самым неожиданным вопросам, порой, очень серьезным. Вот и в этот раз, рисуя очередную танцующую девушку, Муза спросила:
- Дедушка, твой главный труд - "Живучесть Основ Культуры?"
- Да!
- Что такое Культура, это я, кажется, немножко понимаю, а вот что такое «Живучесть» и «Основы», я ни понять, ни нарисовать не могу.
Миф, с доброй иронией, добавил:
- Не ты одна, Муза. Бабушка, когда мы разыграемся, расшумимся, просит: «Час игр еще не настал, дедушка еще не устал, не мешайте ему заниматься самым главным». А что такое это главное? Я тоже никак в толк не возьму.
Миф и Муза внимательно, со всё возрастающим удивлением наблюдали, как дедушка задумался и даже вроде бы растерялся. Это было странно: ведь им разрешалось обсуждать с ним всё, в том числе весьма деликатные интимные вопросы. Наконец, истомившись от затянувшейся паузы, Муза взяла дедушку за мизинец левой руки и легонечко покусала. Это был испытанный и безотказный прием. Дедушка растерянно улыбнулся и, будто оправдываясь, пояснил:
- Конечно, это моё любимое дело, такое, которое называют делом всей жизни, да и не только моей. Сколько друзей живых и тех незримых, помогающих в этом труде! А растерялся я оттого, что до сих пор сам не догадался попытаться выразить словами, понятными для детей, это главное. Вернее, до сих пор не решился на такое. Ведь выразить словами, воплотить в словах самое главное очень трудно, а порой и невозможно.
Тут Миф, улыбаясь, проронил:
- А нас учат, что всё создано Языком и Сердцем.
- Да, Сынук, есть прекрасные мифы о создании людей Языком и Сердцем Бога… из Его слёз и пепла звёзд. А я только человек, обыкновенный человек. Но спасибо Вам, я постараюсь…
Как обычно, готовясь высказать что-то очень важное, дедушка, будто застыв, молча пообщался с небом. Затем начал так:
- Нашу беседу начну с примеров. Как Вы думаете, в воде может бегать трещина?
Пауза. Наконец, Миф, чуть возмущенно:
- Змий, но ведь так не бывает. Ладно, трещины во льду. Это обычно. Но вода не трескается. Ты нас разыгрываешь.
- Сынук, вот так и в жизни: то, что привычно, обычно кажется тем, что всегда. Но вдруг происходит совсем иное. Так при очень быстром ударе вода, теряя свою податливость, живучесть, ведёт себя хрупко. По ней, как по стеклу, при очень быстром ударе пробегает трещина. А вы, дети, любите сказки?
Миф и Муза засмеялись:
- Еще бы, с ними так интересно!
- А как Вы думаете, отчего?
Муза:
- В сказках живет Тайна. Она не бывает скучной.
Миф:
- В сказках может быть не так, как в обычной жизни. Там живут не по правилам, как здесь, и… вообще без правил.
- Муза, то, что ты любишь музыку, ясно с первого взгляда на тебя. Вот скажи нам: как ты чувствуешь, понимаешь, что такое увертюра и финал?
Муза, вскочив с ковра, подлетела к окну, распахнув руки, застыла на мгновение. Затем закружилась в танце и закончила его непередаваемым по красоте финалом, будто очарованно заснув. Даже несклонный к внешним проявлениям восторга Миф трижды постучал себе в грудь, в зону солнечного сплетения. Он не проронил при этом ни слова, но улыбка его и это постукивание определяло высшую оценку.
- Да, - задумчиво молвил я. - Вот и Вы не словами выразили наилучшим образом то, что словам почти непосильно. Попытаемся всё же найти и словесные образы того, что скрыто в увертюре и финале, в рассвете и закате, в рождении и завершении жизни. В них сгущается, концентрируется самое главное - сердцевина. Муза, как бы ты это нарисовала?
Видно, в этот раз наши Ангелы витали над нами. Муза изредка и раньше рисовала, как бы не задумываясь, не отрывая карандаша от бумаги. При этом рука сама собой воспроизводила то, что видел кто-то. Было впечатление, что Мастер незримо водит её рукой. Вот она нарисовала свое Сердце и Тропу своего Сердца. А вот протянулись струны-лучи, соединившие её Сердце со всеми иными Сердцами.
Чем больше глядишь на этот рисунок, тем глубже чувство, что наши сердца и души соединены незримыми струнами, что так соединены все души живые.
Подошла Альфа, обстукала Мифа хвостом, облизала Музу, потерлась об меня и легла между нами на ковер, лишь мельком, как нам показалось, бросив взгляд на рисунок Музы. Ложась, она вздохнула так, как будто все скорби Мира навалились на неё.
- Опять сотрясаешь вздохом землю? - Попытался вызвать Альфу на разговор Миф, но это удавалось чрезвычайно редко.
- Миф, как ты думаешь, что в сердцевине Увертюры Жизни?
Миф, когда он, забыв о шутках, действительно всерьез задумывался, производил впечатление киборга со сверхмощным компьютером: ни одного лишнего слова и движения… Он как будто читал на экране ключевые слова и медленно воспроизводил их: интерес… любопытство… пытки… тайна… повреждение… минимум лишнего.
После этого произошло нечто невообразимое. Сначала, как обычно, я погладил Альфу, а потом попросил так, что отказать, казалось, было совершенно невозможно:
- Ты, Альфа, ведь и по приказу у нас старшая научная сотрудница… и Ангел мой. Помогай!
Вот тут-то и произошло то, что Миф и Муза никогда не видели раньше и, наверное, никогда уже не увидят.
Альфа протянула лапу с мощными когтями к рисунку Музы и с невероятной легкостью провела по струнам-лучам. После первого аккорда полилась музыка, которую иначе, чем божественной, назвать невозможно.
Когда это завершилось, мы долго молчали, чувствуя, что эта музыка навсегда уже поселилась в наших душах.
После этого, вновь погладив Альфу, обняв Мифа и Музу, я задумчиво произнес:
- Звучал один из лучших лучезарных ликов Основы. Он, самый ладный, известен под очень многими именами. Среди них – «золотая середина», минимум лишнего, о котором упомянул ты, Миф; высшая Живая Мера.
Муза, не выдержав, попросила:
- Дедушка, а как можно представить эту высшую Живую Меру?
- Она дышит, развертываясь в Живое. Когда же она свертывается до предела, то её представляют триединой. В сердцевине этого триединства живет непредсказуемая Тайна.
Теперь Миф, подумав, спросил:
- Такая Основа есть в каждом живом существе?
- Сынук, ты знаешь, что людям не дано владеть Истиной.
- Дедушка, разве это справедливо? - взволнованно спросила Муза.
- Если бы было познано всё, то Тайна погибла бы, тогда жизнь стала бы скучной, очень опасной и, наверное, невозможной. Так вот, Сынук, не зная Истины, люди создают аксиомы, модели, воплощая в них весь лучший опыт. Основы – та сердцевина, золотая сердцевина этого опыта, его главная часть.
- А Живучесть, Живучесть Основ, что это такое? – допытывался Миф.
- Вот видишь, на рисунке Музы, от её сердца проложена тропа. Присмотрись, она неровная, идёт то в гору, то круто вниз, петляя, а в конце… обрывается, но как?!
- Она обрывалась в лучах закатного Солнца, - ответил Миф.
- Так вот, Живучесть – свойство и способность пройти своей тропинкой, как можно меньше отклоняясь в чужое, не свойственное тебе… Выполнить, воплотить то, для чего ты создан.
- Дедушка, а вот цветок, росток, пробивающий, порой, асфальт, он живуч?
- Да, Муза, это очень подходящий образ.
В возникшей после этого паузе Альфа, Муза и Змий с интересом наблюдали за Мифом. Он в эти минуты действительно очень напоминал владыку киборгов, решавшего сложнейшую задачу. Застыв и прикрыв глаза, он будто окаменел, но нам всем казалось, что он гудит от духовного и мысленного напряжения.
Вот веки его дрогнули, глаза открылись, и он, стараясь казаться равнодушным, спросил:
- Змий, «Основы Теории Живучести» давно написаны, куча диссертаций защищена, есть школа… так, может быть, и хватит, не нарушаешь ли ты закон минимума лишнего?
Муза с интересом, внимательно смотрела на дедушку и Мифа. Без тени обиды прозвучал ответ:
- Прежние Опыт и Знание совсем не подготовили людей к огромной опасности. Её теперь называют глобальным кризисом Культуры в целом. Эта опасность так многолика и развивается так быстро…
Для исцеления Культуры, уменьшения её повреждений нужно много разных средств и языков, среди них: научный, философский, поэтический и… сказочный тоже.
Пусть я – лишь крохотная частица Жизни, но, как и Музе, мне нужно осилить свою тропиночку, выполнить то, что совесть моя просит сделать.
- Но ведь это совершенно невозможно! Дедушка, как же можно это сделать?
Тут и Миф поддержал Музу.
В ответ, как бы соглашаясь с ними, улыбнувшись, дедушка сказал:
- Вы правы, человеку это непосильно.
Помолчав, он добавил:
- Да, непосильно, невозможно сделать… Так было уже не раз… но что-то, кто-то незримо помогает нам, в том числе многие друзья по труду, по духу…
Лишь завершив новый важнейший этап, мы, чтобы не сглазить, сами удивляясь, говорим:
- Это было невозможно, но вот оно воплотилось.
***
Зад задумался, умнея.
Прыг-прыг-прыг… Уже на шее!
- Лю-ю-ю-ди! Вам без головы,
Таким, лучше! Неправы…
Зачем думать головою?!
Лучше мною, мною, мною!
Срамно вы живёте, срамно!
Таким… задом думать ладно!
Люди Заду отвечали:
- Опоздал, дружок, едва ли
Это новая идея…
Зад давно у нас на шее!
Мы гордимся… все тобою…
Называя… Го-ло-вою!
Задним мы крепки умом!
Мно-о-огое… молчит о том!
УКАЗ
На Родине моей почти всегда Указ,
Увы, лишь то, что только показалось.
Дал слово?! Тьфу, такая малость…
Перерешил в который раз.
***
Ничего уже не жаль.
Никого уже не жалко!
Жалить нечем! Вот печаль!
Строен, как кривая палка.
Смерть нам Мритья, да, Мечта.
Отчего-то, лишь чужая.
Всё гребем мы под себя,
Но чужого всё нам мало.
Э-э-эх, всё б чужое… ур-р-равнять!
Мне тогда бы благодать!
А в ответ: «Тупое Горе,
Что равно, то – неживое»*.
*Всякое живое существо живо лишь до тех пор, пока оно не равно («не равновесно») среде обитания. Это универсальный критерий Живучести. Достоверность этого утверждения независимо и задолго до биологии и биофизики [555] хранит этимология в понятиях: («особь», «собь» – единица). Здесь всякое живое существо – единое, то есть содержащее в себе иное.
ЭКС-ТАЗ
(Опупея власти)
Рот скривив наоборот,
Всем и всюду я перечу.
Воду в ступе не толочь
Не могу – толкаю речи.
ОБЪЯСНИЛИСЬ
- Наконец-то! Ну и ну!
Где же черти вас носили?!
- Да вот носилки обломили.
Старый чёрт… теперь хромой!
- Боже, Боже, Боже мой!
- Да трижды плюнь и… дьявол с ним.
- Ну, а если…
- Ну, тогда… конечно.
- А может, все-таки… навечно?
***
Высший Суд?! Ох-ох, ох-ох,
Ты опять меня врасплох…
Надышаться не успел -
Столько, столько, столько дел!
И такие… ба-ры-ши!
А тут… Весы и… не дыши!
***
Бесчисленны путей узоры,
Что к Сути Истинной ведут,
Но, судя по плодам, не скоро
Бог-Лад порадуется тут.
Ведь каждая тропинка, лая,
Твердит: «Лишь это – Путь до Рая!»
***
Задом плюхнулась в помёт
Бабушка – Ягуша.
- Раньше-то вступала, вот
Знамо было лучше!
А теперь… где отмывать?!
Ночью в ступе ведь летать!
Ох, рогатые вы твари,
Чтоб вас черти всех побрали!
Черти: «Бабушка – Яга,
У нас тоже, ведь, рога!
Как твой выполнить приказ?!»
- Мойте бабку сей же час,
Сукины вы трижды дети!
Только скучно мне на свете
Без хвостов ваших и рожек,…
Без лепёшек этих тоже.
***
Всегда-то мы… Слишком!
Не мысли – мыслишки.
Беспутные, всё то мы не на Пути,
И вовремя даже не можем уйти.
***
Форма пытается Тайну убить,
В знак превратить её тупо.
Грустно, с насмешливым откликом, Нить:
«Глупо, чтоб стала я трупом».
Я –ГАД?!
Я – гад?! Я так прекрасен!
Волной струюсь и путь мой ясен.
Змея – Земля: мы - не разлей водою.
Я этим больше вас, конечно, стою.
Вы гадки, но совсем – совсем иначе,
Не оттого ли Мать – Земля так плачет,
Так горько: вот вулканы и тайфуны.
Вы – гады с моей мамой слишком грубы!
***
Чинные дети, бедные дети…
Каждый чиновник по сути – школяр.
Вы, без вины, ни за что не в ответе.
В жизни без сказок чудесных и чар.
Каждый, чей стул над моей головою,
Это не важно: он жидок иль крут,
Воля его! Иерархию строя,
Тешусь: и ниже всегда много пут.
***
Будильник самозаводящийся – я, да.
Бужу себя, чтоб снова засыпать.
Трагедий много в мире, но беда
Чужая не мешает. Ведь я – знать!
Тик-так, тик-так, тик-так, тик-так.
Я сам себе и Суть, и Власть, и Мрак.
ЧТО ТАКОЕ БЛАГОДАТЬ
Из Предков Тьмы
Как нефть, густой и липкой,
Потомки свет свой нужно Вам создать.
- Почти что все мы, ошибаясь шибко,
Не знаем, что такое благодать.
Вот, как змея, себя за хвост кусаю,
Пытаемся себя не обогнать.
Вихри страстей и жизнь будто чужая,
Муть возмущений – как родная мать.
АВОСЬ
Авось, насквозь, словно авоську,
Продуют Смеха все ветра.
Сутулую, кривую оську
Спины расправлю я с утра
Сквозь слёзы радости и скорби.
И ты посмейся от души.
Духом упав, спины не горби,
Ничто в досаде не круши.
Досада – верная подруга,
Когда дорогу ищешь в Ад.
За эти вот её услуги
И Дьявол сам всегда ей рад.
ПОКА В КОСМОСЕ ТЫ…
Землянин:
- Мне нельзя ждать «милостей от природы».
«Через тернии – к звёздам»!
Космос:
- Рано тебе. Попадешь так в беду: пока в космосе ты
как «свиное рыло в кувшинном ряду…»,
если судить по плодам.
***
Чем ближе к смерти, тем яснее:
У каждого из нас петля на шее!
Петля-я, мечемся… а толку - чуть!
Уж лучше б воли мне глоток хлебнуть.
***
Тропочка заветная моя,
Долго, долго я тебя искал.
Ошибаясь, бился о края.
Шёл к улыбке… получал оскал.
***
Много всяких проце-дур. Лучше всех – философские. После них даже самые круглые дуры могут поучать мудрецов.
***
Минное поле. Минные люди.
С кислою миной чинно, на блюде,
Мне на прощанье… моя голова.
Родина, что ж, ты и в этом права?!
ДА, ТАК
Метель, и слякоть, и гроза…
- Что ж ты хотел? А как иначе?
Все, даже Бог, порою плачут,
Печально опустив глаза.
***
Ходит близко беда,
Да-да-да, да-да-да,
Когти точит стальные, сверкая.
Не зевай, не плошай. Жизнь такая!
Жизнь такая, конечно, не много иных -
Ликов светлых. Не падай же духом.
Будь им крепок и тих,
И беда лишь… почешет за ухом.
***
Вот, ей Богу, что чужого
Завсегда ну слишком много!
А своего… всегда мне мало.
Э-э-э-х-х-х, да если б мне… в три метра… ж-ж-ж-а-а-а-ло!
Все-е-ех тогда б могла жалеть!
Так забавно это ведь.
***
Смейтесь, смейтесь от души -
Будете моложе!
И потом, в конце, в тиши…
Ближе к Богу тоже.
От души и для неё:
Жала… спрячьте остриё!
***
Страх, страдание и страсть…
Ох, как же духом не упасть?!
Не испепелиться в них?
Всё по совести и…тих!
***
- Шу-шу-шу - «шутила» мышь,
Догрызая книгу эту
- За не «звонкую монету»
Автора… в костёр - к ответу!?
- Пригорюнился?! Молчишь?
В виде жареном, конечно,
На путь истинный и млечный
Посылаю… Будь готов!
- Столь же верен суд,
Сколь нов.
Я ПРАВ ВО ВСЁМ
Чем старше ребёнок, тем меньше запретов,
Тем больше соблазнов, забав.
Я - взрослый ребёнок.
Как правильно это:
Всё, что бы ни сделал… Я прав!
НОВ-ОСЁЛ
- Я всех круче - нов-осёл, -
Гордо заявил осёл.
- Вновь село я объ-и-кал,
Ведь селу так нужен… кал.
Матерясь везде и всюду,
Нов-осёл я – просто Чудо!
***
Жесток поток любовной лавы –
Доверчивые здесь не правы:
Доверчивость та, ослепляя,
Доводит лучшее до… лая.
***
Мат уменьшает напряженье
Путём разрывов… струн души.
Так «остроумно» сокруши
В самом себе Сути Творенье!
ЖЕЛЕЗНАЯ ЛОГИКА
- Ой, не хотела покупать
Ни-че-го! Свидетель Бог!
Накупила… не поднять.
А ты, лаская, так бы смог?!
- Так Я ж божился, клялся. - Н-н-н-у-у-у?!
- В рот… ни капли не возьму!
- А запил-то, как запил!!!
- Коль надо… Бог даёт мне сил!
БАЛЛАДА О ЗАД-НИЦЕ
Увертюрное введение.
Рекомендации Вселенского разума:
Результаты экспертизы "Прогресса земной Культуры" на этапе техноцивилизации определяют правильность переименования Лица в "Передний Зад"*.
Зад задумался упруго:
«Да, хорошо и мне бы Друга!
Но, однако, Заду Друг – это ведь…
Порочный круг!
Друга Задом как воспеть?!
Ох, Бог не дал таланта ведь.
Друга как прижать к груди?
Тут суди, иль не суди,
Где она, та грудь у зада?
Мне и в этом нет отрады!
К звёздам с Другом как взлететь?!
Крыльев Бог не дал мне ведь».
Но-о-о… умом могуч, как дуб!
Задний Ум… он, знамо, люб!
А Лицо, коль верно жило,
Словно Задница: Всем мило!
** Философские исследования и опыт тысячелетий достоверно подтверждают подобие лица и зада. Это подо-бие с годами лишь возрастает. Подтверждение этого факта можно найти, в частности, в диссертации А.П. Флоренского [427].
По мнению господина Зада, он не только подобен господину Лицу, но в определенном смысле, выше его. Так г-ну Лицу не посвящена ни одна теорема. А вот мне, Заду, посвящена… теорема Пифагора. Вот её формулировка.
Пифагоровы штаны во все стороны равны.
Число пуговиц известно. Отчего же сзади тесно?
От того, что зад велик, - отвечает ученик.
Да, совсем забыл!… по этимологии моего имени:
Все, кто упадают ниц,
Именуйтесь "г-н Зад-ниц!"
Оглядываясь, я, порой, вижу все мои попытки создать Заветную Семью… Сколько их уже было… и сколько ещё впереди.
Вот я – бездомный котёнок. А вот – почти скелет бездомной овчарки.
А в этот раз я – дитя человеческое, Сынук. Так меня назвал дедушка, ибо я для него и бабушки не только внук, но почти сын.
В этом своём теле я пока помню не все мои прошлые жизни. Однако, то, что помню, живёт во мне как птица, и бьётся, и поёт, и хочет воплотиться.
Я в первой жизни там, где Кампучия,
Задолго до неё Огонь хранил.
Та речь моя так чужда для России…
Я здесь дитя. Увы, так мало сил.
Рассказываю дедушке, как боги
В моём огне вещали и не раз,
А он, хоть мудр и добр, совсем не строгий:
Ни «бэ», ни «мэ»… на чудный мой рассказ.
Бегу я к маме, ей взахлеб читаю
Священных гимнов лучшие места!
Но даже и она, созданье Рая…
Увы, увы… Святая простота!
Я очень люблю, крепко ухватив дедушку за палец, «убродить» его на наш заливной луг. Тут главное - наладить так, чтобы он начал рассказывать мне сказку. Это только говорится, «что рассказывать», а на самом деле его сказы тут же оживают.
Вот однажды, когда мне удалось «убродить» его до заката, на нас опустился густой, почти молочный, туман.
Дедушка был в особенно хорошем настроении. Мне даже показалось, что у него, как и у бабушки, появились крылья. После этого он подарил мне новое имя Миф.
Вот тут, из тумана, правда-правда, без обмана, вышла почти такая же, как и я, лет четырёх девочка.
Теперь-то я понимаю, что она, Ма-Мритья, если и похожа на меня, то только возрастом. Она совсем не такая, а… несказанная.
Дотронувшись пальчиком до моего лба, между бровями, она пробудила память обо всех моих прежних жизнях.
- А что дальше? Что мне нужно делать?
Вместо ответа Ма-Мритья взяла меня и дедушку за руки и подвела к месту у Омута, которое мы очень любили.
В нём, как в зеркале, она показала мне самое главное. Потом сказала:
- Ты – то семя, из которого пробудится Семиединая Семья – Семья Завета.
Когда я падаю духом, то начинаю хныкать и прыгать козликом почему-то в одну сторону, по часовой стрелке. Вот и тут на меня напал болезный дух…
Ма-Мритья не рассердилась. Она, мне это очень понравилось, даже не насмешничала.
Как моя мамочка, она очень нежно, любяще посмотрела на меня и вдруг возложила свои ручки на мою голову. Страх исчез. Во мне зазвучало:
Я всемогущ… но только в те мгновенья,
Когда, не пожалев себя,
Зная, завещан я паденью…
Над пропастью, за всех скорбя.
Я всемогущ, когда на плахе,
Когда в огне за всех иных…
А ваши слёзы, ваши ахи -
Бальзамом. Оттого я тих.
В иные миги вас слабее.
В иные миги, неспроста:
Вот на кресте… с петлёй не шее…
В огне… и даже без Христа.
В наплывших волнах тумана Ма-Мритья и дедушка, будто истаяв, исчезли. Но в этот раз беспокойства не было. Я, как в сказке, очень быстро становился иным. Во мне пробуждалась память прежних жизней, их опыт, знание.
Вот возникла необычайно яркая картина. Не веря, что это не сон, я ущипнул себя, посчитал пальчики на руках и на ногах… Нет, я не спал, но что это?!
Я летел к своему гнезду. Оно, освещенное заходящим солнцем пылает, не сгорая. В этом гнезде я воспитывал то, что не имело ни Начала, ни Конца. Сидеть приходилось долго, но это совсем не было скучным занятием. Нечто родное и беспредельно-могучее заботилось обо мне. Здесь я узнал, увидел и пережил самые яркие сцены своих будущих жизней.
Родное Нечто не обещало мне легкой и сладкой жизни. Вот ясно и откровенно беспощадно показаны те пытки, через которые придётся пройти. Я не знаю, как это произошло, но, не испугавшись, я молил показать весь мой путь. Тогда мне открылось Триединство моё.
Вот Змий, Муза и я – Миф перед Величайшим Космическим Триединством. Роза, Лотос и особенно белая Хризантема стараются уговорить нас закрыть земной проект «Человечество».
«Ведь уже двадцать восемь неудачных попыток… Вас вновь будут мучить, позорить, забывать и предавать».
«Не все!!!» - Это всё, что я сказал тогда.
Высиживая в гнезде то, что не имело ни Начала, ни Конца, я осознал, что имени оно тоже не имеет. Вот тогда, впервые, мне была чуть-чуть приоткрыта великая Тайна Языка. То, что я высиживал, получило имя Основа, а во мне навсегда укоренилась любовь к гнёздам.
В каких только гнёздах и где только не пришлось мне жить: на деревьях, на скалах, в норках, в берлогах, под водой, под крышами домов. Но самыми интересными для меня стали гнёзда слов. Эти гнёзда я вью многие годы, а, порой, века и даже тысячелетия. Теперь у них тоже есть имя. Их называют этимо-гнёздами, то есть гнёздами сущего родства, родства по крови и духу.
Сколько сокровищ бесценного опыта хранится в этих гнёздах. Они терпеливо ждут тех, кто, как цветы, дружит с людьми, любит их бескорыстно, беззаветно.
Эти сокровища содержат Величайшую Мудрость и очень интересные, а, порой, страшные и забавные секреты.
Вот гнездо побед, из него век за веком вылетают птенцы бед. И чем более жестоки победы, тем страшней и долговечней беды.
Ни одно из лучших свойств всякой души живой не удалось создать без мук опыта, пыток. Зёрна опыта… их пытают, мучают и, в конце концов, возникает белоснежная мука. И вновь гнёзда-колоски зёрен…
Жуткий вой, дикая брань и ругань несутся вот из этого гнезда. Оно гордится своей древностью. Мужские боги воспели гнездо войн, поле брани и оружие, сделав их божественными символами власти… К счастью, не все… и не всегда.
Необычайной красоты снежное гнездо. Снежинки лучатся, танцуют, манят. Чем ближе я к нему, тем очаровательнее нега-снега.
Шумный и красочный карнавал гнёзд-поцелуев. Сначала я удивлен и даже ошарашен, когда эти гнёзда уверяют, что их поцелуи, которые от всего сердца, - исцеляющие.
Но тут я вспоминаю, сколько раз меня, горько плачущего от ушибов, исцеляла мама своими поцелуями.
Длинная, кажущаяся бесконечной, аллея всяческих нелепостей, угнездившихся мыслимо и немыслимо.
В самом начале аллеи – гнездо стимулов. Из него всех, кто жаждет стимулирования, тычут в затылок палкой. Возмущённым и обиженным терпеливо разъясняют, что это стимул и есть.
Чем ближе я к гнезду безопасности, тем больше удивлён и озадачен: вот змеятся язвительные улыбки, сопровождаемые горьким смехом, гомерическим хохотом. При этом клыкастые пасти изрекают: «Мы будем вас пасти… и вы будете в безопасности». Лишь отойдя немного от этого гнезда, я услышал голос моего ангела:
- Безопасности не было, нет и быть не может. Для всего живого она – один из самых опасных мифов.
Рядом с гнездом безопасности – гнездо надёжности. Оно пытается казаться твердыней незыблемой. Но вот неожиданно возник вихрь и видно, что от этой «твердыни» осталась лишь её суть – зыбкая надежда.
На удивительном дубовом пне два огромных гнезда, одно гнездо всех заведующих, не ведающих, чем заведуют. Второе же – гнездо начальников, не знающих начал. Они, словно птенцы кукушки, повыбрасывали из гнезда, основателей тех, кто действительно создавал Начало – Основы, тех, кто ведал.
Прогулку по аллеям гнёзд нелепостей в этот раз завершил у гнезда страхования. Агенты бесчисленных страховых обществ пытались то запугать меня, то уверить, что они избавят меня от страхов жизни. Я стоял и с грустной растерянностью думал: «Отчего оно такое?! Это глупо… но родное!»
Обидно, что родной язык, как и все остальные языки, повреждается, болеет. Грустно и опасно то, что исцелять его пока не умеют, целительных средств не создают, а «целителей от Бога» не берегут.
Уже собравшись уходить от гнезда страхования, я вспомнил, что подобные системы в англоязычных странах основаны не на страхе, а на совсем ином понятии: «IN-SURE-NS» - уверенность. А корень «SURE» необычайно интересен. В древней Индии суры – боги, ассуры – противники богов, то есть более древние боги. В древнеиранской же культуре – наоборот. А в священной книге мусульман, Коране, суры – части (главы, разделы) священного текста.
Моё путешествие по сокровищам этимо-гнёзд я завершаю всегда у самого таинственного гнезда Живых Мер. Многие из них не выразимы языком человеческим, но об одной я всё-таки постараюсь, как смогу, сказать. На вид она проще простого: серенькая обыкновенная единица. Но что же в ней таится?! Дожив до старости, я, как и многие, думал, что «один» и «един» – однокоренное, однородное. Чудо в том, что корня-то здесь два: корень «ед» и корень «ин». «Ед» – един, «ин» – иной. А «иной» – другой!
В Сути, живой, единой, хранится золотой ключик, золотая середина Счастья, которая – лад, гармония. Если каждый будет стараться взаимодействовать с иным-другим, как с Другом, то невозможное, непосильное осуществится: сердца из ваты вновь ладно, целостно зазвучат, исчахнет злобы яд.
БАЛЛАДА О ВЛЮБЛЁННОМ ВОРОНЕ
Свежим снегом лес укутан… очарованно:
Кони- саночки несут… легко… подкованы.
Небо щедро звёздами усыпано.
Песню кони выбивают мне копытами.
Под тулупом в санях быстрых так уютно,
Чудеса летят навстречу поминутно.
Вот на золоте сосны таятся змеи
Белоснежные. Ой, чуть они меня не съели!
Вот хозяин леса - Чёрный Ворон пролетел,
Покружился, кр-р-ракнул: - Много-много дел,
Много дел, но… я влюбился не шутя!
В страну Сказок, хочешь, улетим с тобой, дитя? -
- В стране Сказок я мечтаю побывать.
А ты не будешь кр-р-ракать на меня опять?
Ворон, Ворон, очень страшен ты на вид!
И Молва, что ты разбойник, говорит:
- И разбойником и даже богом был
И насмешничал так, что всем стал не мил.
Но зато я, Ворон вещий, да, да, да!
Мне не вещи любы, а Мечта.
Я мечтаю о такой свободе,
Чтоб свои везде и всюду… вроде,
Все-все-все жить стали, как родня
Это будет… будет здесь средь Бела Дня.
БАЛЛАДА О ВЛАСТИ
Ох да, как пришла ко мне Сама Власть
Да только пальцем малым поманила,
Посулив: «Со мной одною тебе сласть.
Я твоею буду… силой».
ЦЕЛИ - ЦЕННОСТИ
Не зная, откуда, не зная, куда
Плывем. Мать-Земля нам как судно.
Порою – безумные дети. Узда,
Что совесть сплела нам, ох, трудно!
Нам звёздный Язык непонятен пока.
Наука Духовность презрела.
И плещутся волнами наши века,
А мы, будто пьяные, смелы.
Да, смело Язык умерщвляем. Он – Знак.
Материя, ты бездуховна.
И мрачно на нас надвигается Мрак,
Чтоб выгладить всё, чтоб всем – ровно!
Уж равенство Истиной кажется нам,
Свободы божественным братством,
Уж ватность сердец так привычна глазам,
Как рынок и все святотатства.
Нам высшею мерою стала цена
И стоимость тоже, конечно.
Вот цели и ценности тянут до дна
К достоинствам ложно-извечным.
ЧАША ОЗАРЕНИЙ
Я знаю место на земле,
Где собираются все слёзы.
Море соленое уже -
В нём скорби радости и грёзы.
На самом берегу из скал
Дух создал Храм уединенья.
Был зов… везде тот Храм искал.
Нашёл… и здесь мои прозренья.
Волны веков из этих скал
Создали чаши озарений.
Воды пророческой бокал
Поднес однажды Храма Гений.
Я вижу множество путей,
Свой выбор может сделать каждый.
На всех почти звоны цепей…
Бредём мы здесь… и не однажды.
Вот тропы те, где Лада Суть.
Здесь величайшее извечно
Скромно творят. Когда-нибудь
Решитесь выбрать их, конечно,
Не все, не сразу… Но придёт
Сюда Златая Середина!
Тогда, не в сказке, будет взлёт
Многообразия в Едином!
ГДЕ НАШ РАЙ
(Баллада о Высшем Суде присяжных)
Не шкуру, а Душу желая спасти,
Плохого всего сторонишься.
Коль к старости мудрость ты эту постиг,
То чудится… что уж лучишься.
Вот Смерть на пороге: - Тук-тук… Я уже...
- Кого еще черти здесь носят?! -
Она терпеливо: - Прощайся, мужик! -
И косо косою так косит.
Вот Высший на небе уже Трибунал…
- Шагай на Весы, горемыка!
- Не пил, не курил, даже взяток не брал…
И не убивал зверей диких!
- Чего же ты хочешь?!
- Мне… в небо бы, в Рай…
Желательно в райские кущи…
Земной мир во Зле. Всюду грех. Всюду хай,
А здесь, говорят, много лучше.
Присяжные… - Взятку здесь взять?!... - Ни-ни-ни!
Присяге верны не-ру-ши-мо.
- Во Зле лежит Родина?! Хуже свиньи
В беде её бросивший ныне!!!
Кто бросил… и жаждет туда, где светло,
Где даже комар не мешает…
Гоните, гоните… поганой метлой
Подальше от нашего Рая!
Наш Рай - это Звёздная Стая всех тех,
В ком есть со-страдания страсти…
Ко всем, кто в беде. Вот единственный Грех,
Целительный, Звёздного Счастья!
МИКРОБАЛЛАДА
- Поживём, поглядим
Чрез огонь и чрез дым, -
Изрекает слепой величаво.
Но злорадна в бокале отрава…
Был слепой прозорлив:
То вино не испил, чрез века он узрел то, что будет.
Мы в огне тех, предсказанных, судеб.
РАЗРЫВ-ТРАВА
Я – вечная разрыв-трава,
Я всё живое повреждаю.
Таков закон. Им я права,
От этого совсем седая.
Я не могу не со-страдать!
Но делаю, что мне велели.
Но какого…?! Я ж им всем Мать!
Рок, Ты жесток на самом деле.
БАЛЛАДА О РОБКОМ ГОЛУБЕ
Тучи. Ливень. Мрак осенний:
День рождения Злой Гений
Празднует, пытая так:
«Кто не в стаде, тот мой Враг!»
Но голубка просит: "Голубь!
Вот вода живая! Прорубь
Всю наполнила я ею.
Ты нырни, чтоб голубее
Стало небо нам - всей твари!"
Я вздохнул: "Увы, едва ли.
Где уж нам-то с ним тягаться,
С гением... А впрочем, братцы,
Чем в неволе-тьме хиреть,
Лучше в небе умереть!"
Смело в небо взвился голубь,
И оно теперь, как прорубь,
Голубого голубей!
Ты - не хуже! Не робей!
Притча о пасти
- Что пасешь ты, Пастырь?
- Пасть.
- Лишь одну?!
- Одну, родимый.
- И не скучно?
- Её власть такова: никто не мимо.
Каждый завершает путь
В ней. Живи и не забудь
Пропасть - этой Пасти дочь.
Познакомить вас?
- Прочь! Прочь!
СЛЫШУ, ВНУКОВ ОБНИМАЯ…
Па-дала я, па-дала…
И от каждого паденья
Каждый день казался тенью.
Да, такие вот дела!
О-о-о-х-х-х, не падаю теперь!.
Хочешь, верь, хочешь, не верь.
Где колени, где объятья?!
Мне толкуют: «Жизнь – проклятье!»
Слышу, внуков обнимая:
«Здравствуй, бабушка родная!»
ПРИТЧА О ЛЮБВИ И НЕНАВИСТИ
Любовь нежная так хрупка –
Бедная она голубка.
Чуть не так, её уж нет
И… постыл ей Белый Свет.
Шаг - и ненавистью лютой
Прежняя Любовь… о-о-о-х-х-х, круто.
Нет "ни дна ей, ни покрышки!"
Да-а-а, такие вот делишки!
Каменна, угрюма, люта
Ненависть, ох, почему-то!
СУДЕБНЫЙ ПРЕЦЕДЕНТ
Во всемирный суд сообщества воробьёв, воронов и ворон подали иск на сообщество русско – язычных.
Нас обзывают: Вора-бей, Вор-он и Вор-она! Но только наша ли в этом вина?!
Хозяин леса: вопль
И охота в лесу какая-то подлая из-за угла…
Взять медведя… Лежит сонный медведь в берлоге,
Мирно лапу сосёт. И его полусонного выгоняют
охотники из берлоги… он в себя не придёт,
чуть высунется – или изрешетят пулями или…
В.А. Гиляровский «Мои скитания»
Лежачего не бьют?! Так что же
В берлоге спящего вы травите меня…
Веками! Где ж наш Сущий Боже?!
Ужель хотите адского огня?
***
Ой, лопни ты от злобы, Злость!
Зависть, будь как в горле кость!
Война, сдохни ты от воя!
Горе, будь всё – не чужое!!!
***
Поговорка я – не горька…
Порой горька, но во мне
Суть таится, в глубине.
***
Если голову клонишь, то судьба покажет… шишь!
Эта сказка прилетела ко мне – вы ни за что не поверите! – в самый неподходящий момент.
В родном московском метро меня толкали и давили, давили и толкали… Видно надеясь, что я в силе и от толчков умру едва ли.
Из четырёх эскалаторов действовал только один. Людей не было видно… лишь мячи голов.
Одиночество в толпе!
Я и моргнуть не успел, как вновь оказался в густой толпе туристов, запрудивших знаменитые улочки в Париже вблизи белоснежного храма Сердца Христова.
А вот наш огромный туристический автобус чудом протискивается между машинами на узких улочках Рима.
Вот девицы на мощных мотоциклах, едва не задевая, проскакивают в густой толпе переулков Ниццы.
Ведь это жемчужины Западной Цивилизации! Но нас людей здесь слишком много…
Почувствовав, что я падаю духом, Птица-Сказка перенесла меня в один из любимейших северных храмов берёзового леса.
Середина декабря. Лёгкий морозец с ветерком, дующим мне в спину. Он, шутя, сотворил чудо: обращённая ко мне половина леса белоснежна. Она укуталась нежнейшим белым, с чуть заметной голубизной, снегом. А за спиной у меня иной лик жизни берёзового леса: эти половины стволов прорезаны глубокими чёрными трещинками-трещинами и разломами. То, что происходит у меня за спиной, отчего-то вызывает во мне образ мессы, поминальной службы гибнущей эпохи патриархата.
Ох, не тихо, не светло уходит эта эпоха.
Агония Патриархата,
Увы, увы, увы, не свята,
Коль дочерей своих, сынов…
Взрывать невинных… Будь готов
Рушить заветы вновь и вновь!
Агония Патриархата,
Как чёрный, грязный снег весной,
Дождь жизни, смой же её, смой!
Глобальные трещины и разломы всё резче выделяются на лике Матери-Земли. Всё больше того, важнейшего (воды, топлива, питания), чего не хватает сегодня, а завтра может быть ещё меньше.
Возникает чувство бездонной трясины… Основы рушатся. Как и тысячи лет тому назад, на заре Патриархата, кажется, что отдельные люди и народы могут спастись сами, поодиночке, но:
Поодиночке не спастись! Судьба едина!
Рядом со мной идёт мой верный Друг и Ангел-хранитель. Она и здесь в образе обыкновенной овчарки по имени Альфа-Пальма. Но и я, и вы теперь знаете, кто она на самом деле.
Уловив моё уныние, Альфа мгновенно переносит нас на неоглядный луг. Какое разнообразие цветов, травы по пояс. Мы ложимся на тёплую июньскую землю, слушаем речи ручья и глядим не наглядимся в светло-голубое льняное северное небо.
Вдруг – спасибо, Бог не лишил меня и в старости приличного слуха – я начинаю различать очень тихую, но чётко звучащую беседу.
Голосов немало. При всём их различии все они очень музыкальны.
Мужской и женский голоса очень сердечно, нараспев, с чуть заметной иронией начинают беседу так:
- Вы, люди, цветные, как и мы, Цветы. Да, вы не бесцветны и, порой, видите цветные сны и замираете иногда, как и мы, все в ожидании весны. Неслучайно о своих детях вы говорите: «Цветы жизни!»
Корни наши глубоки.
Семена наши духовны.
И, всем бедам вопреки,
Ты не падай Духом. Помни!
Травят, топчут, рвут нас… Пусть!
Не для нас тоска и грусть!
Да, цветы иного нрава,
Любовь к людям всегда права!
Когда умрет твой верный Друг…
Он не в Нирване. Здесь, покуда
Ты на земле, творит он чудо
Незримого Покрова. Вдруг
Ты, твои дальние потомки
Поймёте, да, так слабы, ломки
Цветы. Но отрицать нельзя:
Они – вернейшие Друзья.
Вот прозвучала фраза, от которой я весь, словно превратившись в слух, забыв обо всём ином, сосредоточился. Ещё бы! Ведь здесь решалась моя судьба, да и не только моя.
Услышанное напоминало то, как беседовала со мной, старшим школьником, самая любимая мудрая учительница.
- Мы, Цветы, поклялись соблюдать завет скромности: не открывать своего богоподобия, уже воплощённого в нас. Свою божественность, чтобы не обидеть людей, мы откроем им лишь тогда, когда земляне сами, с нашей помощью, исцелятся. Они будут цвести, светиться и лучиться не хуже нас, а может и лучше. Ведь у некоторых из вас, самых лучших, лики действительно лучисты, лучезарны.
До этого момента Альфа, утолившая жажду родниковой водой, омытая мною, блаженствовала, вытянув передние лапы и положив на них свою прекрасную голову. Глаза были прикрыты. Тому, кто не знал её как я, могло бы показаться, что она спит или дремлет. Но уши её говорили совсем об ином. Они подрагивали от напряжения. Разве можно сравнить её слух с моим?! Она, видно, давно и с не меньшим интересом, чем я, вслушивалась в беседу луговых цветов.
Зазвучал её голос, который я никогда уже ни с каким иным не спутаю. Необычайно тепло и уважительно Альфа попросила:
- Ради всего святого, побеседуйте с нами. Мой Друг очень нуждается в этом. Он всю жизнь свою посвятил поиску истинной Основы. Но волны скорбей так могучи, и злобы всё яростней тучи. Внушают нам: «Каждый по-своему прав. Согласье – Химера, а главное - Нрав… Тешь и тешь Его вволю. Пусть день только мой! Так уж дам себе волю». Простите, простите, я зря увлеклась. Печалюсь о Друге… Такая напасть! Молю, расскажите, кто вы, в самом деле? Не зря ведь веками вас чтили, воспели?!
Когда зазвучал новый голос, я увидел опушку родного леса, наш дом, лавочку на высоком берегу речки Шачи. Мои дедушка и бабушка, совсем седые, в лучах закатного солнца напоминали два лучезарных цветка. Они, столь различные в молодости, теперь, после сорока лет совместной жизни, стали похожи друг на друга. Это они?! Их голоса… удивительно слившиеся в один:
Пусть каждый найдет свой цветок,
Тогда он не будет жесток.
И лепестками, лучами…
Мы Счастьем земным станем сами.
Помолчав, бабушка задумчиво, как бы разговаривая сама с собой, попросила:
- Пусть услышат. Это исключение лишь укрепит правило неразглашения нашей тайны. Всё, что они расскажут, будет невозможно доказать. Все воспримут это как сказ, или миф, или легенду. Пусть же этот сказ «О друзьях до смерти и за её Великим Пределом» поможет людям.
Только теперь я обратил внимание на то, как дружно цветет здесь земляника. Один цветочек, оказавшись у моего уха, с веселой почтительностью произнес:
- Незабудка, все мы, Цветы, как и люди, признаём тебя Хранительницей Истории Лучших Традиций. Поведай о них нашим гостям…
Незабудка задумалась, пытаясь выразить человеческими словами то, что им не подвластно, ласково-грустным тоном произнесла:
- Зачем мы здесь, на земле?
Голосок Незабудки звучал ясно и чисто, хотя я с трудом разглядел её саму в густой луговой траве:
- Когда Космическое Соцветие пожелало пообщаться со мной, Проект «Земное Человечество» был, в основном, завершён.
В этот раз святое триединство воплотилось в Розу – Лотос - Хризантему.
Мне дали возможность освоить Проект и внести в него поправки.
Потрясающе радостным для меня было то, что дети человеческие могут и будут создаваться Сердцем – Языком – Кровью Космической Троицы. Неисчерпаемое разнообразие возможности земной жизни радовало, удивляло и очень тревожило. Человек всегда должен испытываться!
Суть первой моей поправки к Проекту: «Я вас, Людей, никогда не покину, не забуду!». Так возникла традиция моего имени.
Всем, кто любит меня - Друзьям Соцветия - я предложила участвовать в Проекте.
В это время, пытаясь вызвать меня из необычайно интересной Сказки, маленькая, очень бойкая муха больно укусила за ухо. Я попытался отогнать её, но не тут-то было. Муха быстро доказала мне: кто из нас здесь главный. Не прошло и десяти минут, как, взмокнув от возмущения и смущения, я взмолился:
- Оставь меня в покое!
Муха издевательски захохотала. Совершенно невозможно было ожидать в этом крохотном существе столь богатого оттенками голоса.
Сквозь смех она, будто камешки, бросала в меня слова:
- Ты - философ, богоподобное существо?! Покоя захотел? Заслушался этим цветочным лепетом? Да что может быть более бесполезным, чем эти ничтожные цветы?! Я и мой приятель – Жук Навозный – главные здесь.
Я был совершенно ошарашен этим неожиданным «мухопадом». Наверно, это было очень глупо, но, почесав затылок, я озадаченно спросил:
- Так Вы и Жук Навозный главные здесь? Как это?
Муха вновь, сменив тон, ласково, как ребёнку, стала объяснять мне:
- Жук Навозный – образец, которому вы, люди, должны подражать.
- Ничего не понимаю! Как я этому Жуку подражать буду?
Муха, сокрушенно вздохнув, терпеливо разъяснила:
- Жук Навозный не только зрит в корень, в самую суть, он в этой сути живет, ковыряется в ней. Он такой земной, навозный: всё возит, возит… Вот если бы вы все также… Я так мечтаю об этом! Да, мечтаю, ибо люблю вас, хоть вы все такие сякие.
Помолчав, задумчиво потирая лапку о лапку, Муха добавила:
- Вы не безнадежны, иначе бы такая умная не полюбила бы вас. Среди вас уже не так мало тех, кто возится и возится… почти как жуки навозные. Вам нужно сделать свой исторический выбор и… с головой уйти в навоз, как в своё любимое дело. Будете возиться… станете везучими!
- Ну, про Жука Навозного я понял, а вот Вы, Муха, в чем Ваше главенство?
- Ну, уж, это-то яснее ясного. Я испытываю вас, людей, на скромность. Вот смотри…
Вдруг всё изменилось, и я увидел себя на роскошной веранде в кресле: на мне парадный костюм с наградами, на столе - мои дипломы и книги. Я, словно нарцисс и «надутый индюк», любуюсь собой и чуть не лопаюсь от важности. И вдруг… Муха!
Сначала я только чуть шевельнул пальцем, погруженный в свое несокрушимое величие, а ничтожная Муха думала иначе. И вот уже я с яростью хлопаю себя то по щеке, то по лбу - аж искры из глаз летят.
Подул теплый июньский ветерок. Муха исчезла, а с нею - и липко-тягостное чувство необходимости следовать тем путем, который прокладывает Жук Навозный.
Словно тихий дальний малиновый звон, будто звучащая в сердце песня – вновь голос Незабудки. Вновь ясно она произнесла:
- Да, я позвала… И мои Друзья-Цветы стали вашими скромными Друзьями.
- Скромными?! Ха-ха-ха! Ну, уж, это едва ли!
- Несносное создание эта госпожа Муха! Опять «принесла её нелегкая».
Желая доказать моё скудоумие, Муха, как университетский лектор, нравоучительно произнесла:
- Цветы опасны и коварны, у них свой язык, он – господин человека, создавший культ цветов. Будем конкретны: вот только несколько примеров. Гордыня – страшный грех. Гордячка-Роза обожествлена. Роза – та Тайна, которая не становится явью. Не зря в древнем Риме утверждали, что она произошла от слёз Венеры. Ей мало земной Любви и Власти. Вот её уже признают символом Космической Гармонии – Розой Мира – Цветком Мудрости Вселенной. А все-таки она - и женское, и мужское существо, защищаемое и охраняемое карликами и гномами. Смотрите, смотрите на эту Белую Розу! Ага, вот она покраснела от стыда и покрылась шипами. Но Лотос «почище» Розы. А впрочем, они друг друга стоят: олигархи, узурпаторы земной и вселенской Власти, прикрывающейся смиренномудрием. Да какая же тут скромность?! Лотос воплощает всё женское, рождающее всех, и в тоже время он - воплощение мужского. Он также - «лотосовый закон» управления миром и его слава! Скромные цветочки?! Да, Хризантема уже на гербе страны восходящего солнца! "Орден Хризантемы" - одна из высших наград в Японии.
Пауза возникла, когда внезапный порыв ветра вновь сдул назойливую госпожу Муху.
Весёлый смех луговых цветов затих не сразу. Только после этого я расслышал фразу Незабудки:
- Нам, Цветам, чужд всякий культ Власти. Мы стараемся не властвовать, а владеть, то есть быть в ладу с собой и с теми, кого любим, с кем дружим. А люди так долго жили стадами, стаями, отрядами, партиями… Вам всё еще боязно без вожаков, пастырей! Так часто в вас таится страх и хочется, чтобы пасли … Пусть даже кнут, зато порядок и надежда, что ведут дальше от бед туда, где Свет.
Кто-то нежно коснулся того места, где срослись мои брови. Одновременно с касанием раздался тихий звон и веселый голос:
- Я, Колокольчик Луговой, прошу прощения за мой порыв сердечный. Согласен с Незабудкой я, конечно. А всё-таки есть очень важное иное. Позвольте, Тайну Тайн я вам открою:
Я видел и даже поклясться готов:
Земля триедина - планета цветов
И наша, и детская, та, что пылает…
Там дети, играя, горят, не сгорая.
Задумавшись, Колокольчик несколько минут очаровательно позванивал, чуть поглаживая лепестками мои брови, а затем добавил:
- Я не могу утверждать, что всё происходит именно так. Но с древнейших времен и доныне живо вот какое знание. Лучшие земляне, не желающие личного Рая–Счастья себе, пока здесь так много Бед–Страданий, умирая, превращаются в Цветы.
Так трагически погибший друг бога Аполлона, прекрасный юноша Гиацинт, живет в виде сказочно-чудесного, любимого очень многими, одноимённого цветка.
Многие люди верят, что души лучших умерших людей воплотились в белые лилии.
Её, лилию, некоторым дано увидеть как божественный крест. В средние века были видения Христа, распятого на лилии. И даже бессмертный Бог, испытав столь свойственное людям ослабление духа, попросил однажды Незабудку: «Не забудь меня!»
Не только мы, Цветы, любим-дружим с вами… и собаки тоже. Однако для собак вы – почти боги.
- Похоже, что Вы, Колокольчик, правы, говоря о собаках и нас. А в чем же отличие вашей Любви-Дружбы?
- Если бы мы могли собрать всё, что написано людьми, то и того текста было бы мало для описания всех историй Дружбы–Любви людей и цветов.
- Позвольте, Странник, я расскажу Вам и вашему другу Альфе лишь одну очень краткую историю, которую пережил сам. Надеюсь, ваши души найдут в ней нужный ответ. В прошлой жизни я возродился цветком домашней герани. Мои предки, лесная и луговая герань, предсказали, что здесь и теперь я буду очень нужен. Маленькая квартирка в трущобе огромного столичного города. Моя хозяйка любила цветы, но меня она выделила из всех: посадила в прекрасный просторный горшок, поливая и ухаживая за мной, беседовала и напевала. Я никогда еще так не любил, не дружил. Конечно, это не было похоже на чувства хозяина к любимой собаке и даже на чувства пары лебедей. Мне, как и всем цветам, дано предчувствие всего, что придётся пережить Другу-Любимому. Мы это чувствуем и даже различаем, но как бы в тумане… Предотвратить беду нам не дано. Однако мы можем лучшее в себе Другу отдать, чтоб больше Радости и Света было в Мраке.
У Женщины, которую я так полюбил, за плечами выросли лучезарные крылья. Наше чувство и эти крылья наполнили тревожной радостью те три года, которые судьба подарила нам. Я очень разросся, мной любовались, особенно она.
Почти за триста километров от того места, где мы расстались, она погибла в автокатастрофе. Я её больше не видел.
- А что же за Великим Пределом?
- Мне разрешено сказать то, что мы вновь вместе.
- Где?
- Здесь, на этом лугу.
- Как? Я этого понять не могу!?
- Надеюсь, поймёте.
В три дня облетели все мои листья. Я засох.
Все лучшие души цветами цветут
И скорби земные целят.
Они – Обереги Любви там и тут,
Слабеет от них злобы яд.
А если подружит цветочек с тобой,
Полюбит до смерти, до смерти земной,
Погибнешь – осыпет листы, умирая,
Есть все-таки Дружба такая!
Я верую, вижу: Сердца всех землян,
Да, будут цветами… Исчезнет дурман!
***
Мужчины борются за власть,
А говорят, мол, "Север с Югом":
- Патриархат, ты должен пасть!
Закрой взбесившуюся пасть
Свою, своим рабам и слугам!
МИР ДОЛЖЕН БЫТЬ УСТОЙЧИВ
Нет ничего, лишь Пута-Ница!
И та как будто только снится.
Вот в горку катимся гурьбой.
«И… вечный бой, и… вечный вой».
О-ёй, о-ёй, о-ёй, о-ёй…
"Мир должен быть устойчив,
Должен выжить!"*.
Как жалок этой жалости мотив
И как заманчив он, и… как тосклив!
*«Устойчивость» и «Выжить!» – главные метафоры, характеризующие глобальную стратегию, рекомендуемую и принятую многими авторитетными организациями, ответственными за решение проблем глобального кризиса Культуры [555, 561].
***
Мы во Вселенной одиноки,
И жить не нам ли, как друзьям!?
Иначе выжить, ведь, нельзя.
Жестоко-непреклонны сроки.
Народы, словно звери в яме*.
Погибнем – виноваты сами.
*«Звери в яме» - крылатый образ русской мифологии, характеризующий ужас озверения поедания сильных слабыми в «яме безысходности».
Кровавые слёзы извечной тоски,
Своды небес прожигая,
Будят созвездий новых ростки -
Рождается жизнь, но иная.
Тики-тики-тики – так
Глобалистика, чудак,
Это, когда все мы вместе
В… глине, «золоте»* и в тесте.
*Золотарями в народе называют тех, кто очищает выгребные ямы.
***
Мудрость не бывает молодой.
***
Парадоксы микромира лишь слабые тени парадоксов души живой: ни описать, ни представить, ни предугадать.
***
Всё чрезмерное – то, что называют Злом. Так у немудрых и золото - зло, зола, зелье*.
*Этимологическое родство слов «золото», «зло», «зола», «зелье» подтверждено.
***
Все болезни Культуры – не уменьшение насилия.
***
Уже признано, что время не существует, когда исчезает мир. Остается признать, что оно существует всегда как деньги – условно.
***
Чистая совесть, спокойная совесть - Беда, ерунда, дьявольская западня. Лад с совестью - великое счастье, воистину, дар!
***
Нет плохих ситуаций, есть плохой выбор.
***
Фрактал – знак, формула самоподобия, а по сути – богоподобия.
***
Никакое чудо не утолит жажду чудовищного режима к… всё большей власти.
***
Соль новизны извечно нова,
А в сердце у неё – Основа!
«АВТОШАРЖ»
Бог помог себя увидеть,
Но не в зеркале простом…
В странном кресле, глупо сидя,
Был я просто Толстый Том.
В томе том толклись ошибки,
Как сельдей в бочонке их!
Но зато ужасно шибко
Был не скромен я, не тих.
Я вещал: «Всё гениально
И не познано во мне!
Вам не верится? Да, странно,
Но не по моей вине».
***
Да, утром каждым Вашею мольбой
Душа моя укреплена, омыта.
Мы и теперь - единою судьбой,
Гнездом духовным, тем, что нами свито.
***
Лучшие миги жизни моей:
Раннее утро, пляски теней,
Солнца восход, чайки полёт.
Я – эта чайка над бездной невзгод.
***
Последний поход: лебединая песня,
И сказка, и пытка, и страх.
Но Бог помогает с рассветом, воскреснув…
В сотворчестве плавлю я прах.
***
Ах, хорошо бы в Павшино пасть так,
Как звёздочка, сгорев для всех телесно,
Благодаря все муки за их Мрак.
Без них не прожил бы я жизнь свою, как песню!
***
Головой на север – лучше спится.
Три берёзки посадил я там.
Схоронив меня, не хмурьте лица…
Счастлив. Этого желаю я и Вам!
ОТШЕЛЬНИК В СТОЛЬНОМ ГРАДЕ
Душой отшельник в Стольном Граде я,
Скромна моя дорога и пустынна,
Но Свет Звезды, Безмолвье и Змея
Меня оберегают триедино.
ГИМН ЖИЗНИ
Моя Любовь, Собака, труд с Тобой,
Сотворчества мученья (холод-зной).
Как лунь седой… уже на дне бокала
Три капельки живой воды. Немало!
***
В жизни моей судьбоносною темой -
Образ игольчатой хризантемы!..
Кто ты: мой ангел, душа ли моя?
В тебе я сгораю с мольбою: «Огня!»
Пламя со-творчества дай –
Это и Храм мой, и Рай!
***
Непоседа поседел
От обилья всяких дел.
Вот… кряхтя, он сполз со стула
И ворчит: «Не сполз, а сдуло.
Это дуло виновато!
В нём совсем не стало ваты.
Хнычет: «Очень скользко дуло…
И оно меня… лягнуло!»
***
Извечен Зов. Звёздны Предтечи.
Я - звезд дитя и... человечье.
****
- От счастья до муки – почти ничего.
Оно невозможно!
- Возьми же его!
****
Зимы осталось… две недели,
А так хорош еще мороз!
Но, вот, березы побелели,
У корня, в чаше… тени слез.
****
Чайка отчаянно красива,
Когда с волной играет - диво!
****
Стерпится – не слюбится, только покорится.
Не живёт в неволе Лада - Счастья Птица!
****
Бог каждому: «Будь мудрый, будь герой,
Так в Сердце тихом ты своём меня открой».
****
Жить опасно, но всечасно,
Умирая вновь и вновь,
Жаждет жизни моя кровь!
****
Угрюмы, каменны, лукавы,
Но дома мы и этим правы!
***
ЛИКИ ТИШИНЫ
Есть Тишина Тайфуна, Равнодушия, Смерти, Тайны.
Многообразье её ликов не случайно.
ВОПЛЬ
- Мой Бог, зачем Ты создал Скорби?!
- Крепись, дитя, спины не горби!
****
Голову повесил от печали –
Беды только этого и ждали.
****
- У меча мечты какие?!
- Вж-ж-жик, вж-ж-жик, вж-ж-жик.
- Да, верно, з-з-з-лые!
****
Жизнь в старости порой как песня:
Светлей, чем в юности, чудесней.
****
Звездный луг и луг земной,
Лес, метель, ручей и зной,
Льна цветущего поля,
И тропа средь них, и… я.
****
В Звездной Стае всюду-всюду…
Разве это я забуду?!
****
Мгновенья тишины вдыхая,
Я пью вино земного Рая.
****
Небо звёздное, откуда
Духа мощь твоя и чудо?!
****
Жизнь смертельно опасна, но чудо:
В ней, единственной, счастье повсюду!
СОН ПЕРВЫЙ
Через всю мою жизнь прошел необычайно прекрасный и загадочный сон. Снился он редко-редко. Впервые я увидела его, когда мне было четыре годика, а в последний раз – через семьдесят лет в конце очень тяжелой болезни. Мне вдруг стало легко, свободно. Болезнь как бы отпустила меня, и вот тогда мой чудесный сон в последний раз порадовал меня.
Вот я иду по очень глубокому и пушистому снегу, голая и босая, но мне совсем не холодно, и я ничуть не проваливаюсь в снег. Надо мной необычайные кружева берёзовых ветвей. Они как чудо: кудри все в бриллиантах инея и в звёздах. Звёзды зовут меня.
А теперь я лечу в Звёздной Стае. Золотая осень. Мы приземлились у необычайного Храма плакучих берёз. «От них, - слышу я, - произойдет твое будущее имя». Одна из берёз позвала меня. Чем ближе я подхожу к ней, тем глубже чувство, что она мне - Мать Родная! Я крепко-крепко обняла её и горячо помолилась. Наверно, молитва моя была очень горячей… Я почувствовала себя тем крохотным существом, которое прижалось к маминой груди. Берёза, будто кормящая мать, обняла всю меня. Нас охватило невыразимое Счастье. Время перестало существовать.
Потом через луг я пошла к иному чуду. Когда-то, в древние-древние-древние времена, здесь протекала река, и много-много всякого случалось. Крутые волны берегов, словно волны веков, что-то тихо шепчут. И чем дольше я здесь, тем труднее покинуть это место.
А завершается мой заветный сон всегда здесь: очень крутой изгиб реки, поворачивающий почти вспять. Я стою на высоком берегу, на его крутом склоне необычайно искусно расположены стайки берёз, сосен и елей. Они будто хороводят, и песни их, чаруя, исцеляют.
Ночи полнолуния я ожидаю с замиранием сердца. Не всегда, но именно при полной луне ко мне приходят необычайные сны. А, может быть, и не сны вовсе. Ведь всё так ярко, так живо, необычайно интересно. Вот и в этот раз предчувствие меня не обмануло.
День был очень ясный, морозный. Быстро стемнело. Зимой всегда так. Все звёзды сбежались любоваться полной луной, а я попросила:
- Включите, пожалуйста, мою сонную музыку и оставьте меня с луной одну.
Под шум морских волн я поплыла в свой сон.
Вот я, с легким, очень красивым лукошком из цветных тоненьких прутиков, иду совсем голенькая. Мне четыре года. Сначала я иду по свежему пушистому снегу, он нежнее пуха, смешнее самого веселого смеха и совсем не холодный. Он так забавно щекочет меня, наверно, хочет, чтоб я с ним играла, но времени мало.
Всё так чудесно вокруг. Всем хочется полюбоваться, и я вновь засмотрелась на полную луну. Она, как днём, высветила заснеженный берёзовый лес. И вот тут я услышала:
- Ива, Ивочка, нами полюбуйся!
Это вершины берёз позвали меня. Их веточки в вышине, словно тонкие нити, вышиты снежными кружевами и в эти кружева, словно узоры, вплетены звёзды.
- К нам, Ива, к нам, – позвали меня звёздочки.
И вот я иду уже по небосводу, по своду неба, и собираю звёздочки в лукошко. А они радостно поют, некоторые мурлычут словно кошки.
Мама-Луна, так она просит, чтобы я её называла, в полнолуние, заботливо напоминает:
- Ива, дружочек мой, пора возвращаться в кроватку. Скоро папа Иван войдет в твою комнатку и испугается, если тебя там еще не будет.
Я послушалась и тут же оказалась в своей тёплой кроватке. Закрываю глаза и сама себе рассказываю о том, что было, о своем странном странствии:
Сегодня долго, долго, долго
Я в небе звёзды собирала.
В лукошко. Всё казалось мало.
Вот, наконец, легла в кровать.
Глаза закрыла. Засыпать
Хочу, а звёзды… снова здесь
Все предо мною. Их не счесть.
Как дети… все ко мне в кровать.
Так сладко с ними засыпать.
Из всех звёздочек, которые я собрала, одна, только одна понравилась мне больше всех. Потом, когда мы с ней очень подружились, она сказала:
- Я твоя звезда!
- А как тебя зовут?
- Ивастра, то есть Ива звёздная. Ведь астра – звезда и цветок.
Без моей звёздной подруженьки я теперь ни одной ночи прожить не могу. Она мне во всем помогает, от плохого предостерегает, но так весело и мило… С нею никогда мне не было скучно и уныло. Как стайка птиц, пролетели семь лет нашей дружбы с Ивастрой.
Однажды, когда мы играли с нею, она спросила:
- А знаешь ли ты, Ивонька моя, как возникло твоё имя?
- Нет, но мне очень хочется это знать. Я просила найти в словарях имён что-нибудь о моём имени, но ничего не нашли.
- Да, ты первая, кого так назвали. Помнишь Храм плакучих берёз, который рядом с бывшим руслом древней реки?
- Разве это можно забыть!
- В народном языке живёт образ «плакучей ивы». От этого образа ивы плакучей, и от берёзы плакучей, и от имени твоего отца, Ивана, родилось твоё имя Ива. Наша стая подарила это имя тебе и твоей семье.
Шли годы. Наша дружба с Ивастрой крепла так, что порою мне чудилось: мы – одно существо. Вот тогда во мне, сама не знаю, как, но всё ярче разгорелось одно желание: очень хотелось, чтобы она подарила мне сказ о моей жизни. Да, только взаправдашней!
Моя звёздочка не рассказывала, а оживляла всё.
Она, смеясь, говорила:
- Всё, что нужно тебе со-образить, сначала старайся во-образить и… и оживить. Если будешь очень стараться, то всё будет получаться.
Решившись показать мне мою прежнюю жизнь, Ивастра взяла с меня слово чести, что никогда больше я о таком просить не буду.
- Ты первая из людей, кто вновь увидит, переживёт свою прежнюю жизнь!
Я не очень помню, как мне жилось в животике мамы, как я там росла. Но когда мама рожала меня, она так мучилась. Теперь я знаю, что каждая, кто рожает ребёнка – героиня, ведь это очень мучительно и смертельно опасно. Родилась я в ноябре. «Скорпиончик ты наш!» - говорит порой шутливо и многозначительно дедушка.
Когда я сосала мамину грудь, мне нравилось кусать её. Мама нередко плакала при этом от боли. Но мне хотелось так делать.
А в три-четыре годика я развлекалась такой игрой. Своей, довольно твердой, туфелькой, ударю кого-нибудь из родных с размаху по ноге и с интересом наблюдаю за оханьем и корчами от боли.
Без своего гнезда, без родных я жить не могу. Когда меня хоть на день уводят от них, я очень скучаю, мне не по себе. Но и не мучить их тоже не могу.
Дедушка говорит, что я особый гений.
- Как это? – спрашиваю я.
- Ты, скорпиончик наш, гениально чувствуешь: у кого какое место самое уязвимое.
Пока я не повзрослела, ни с кем я столько не гуляла и не беседовала, как с дедушкой. Мне было очень интересно слушать его сказки. Все они были про меня. Со мной там, в сказках, происходили самые чудесные вещи. Однако при этом я там была совсем такая же, как и здесь. Очень много из того, что было в сказках, потом произошло со мной и в жизни. Правда, в этой жизни, в основном, собралось то худшее, от чего предостерегал дедушка. Словно капельки, капли и даже ручьи моего яда, тех обид, которые я причинила многим близким и родным, собирались в особую чашу. В одной из дедушкиных сказок я, после многих жизней, смогла превратить весь яд этой чаши в целительную живую воду.
Самое удивительное для меня, что через все мои жизни прошла очень живо только одна сказка дедушки. Вернее, то самое главное, что было в ней, а было… милые мои дети… малые дети, взрослые дети и старые… все, кто ищет и находит в сказках своё заветное. Было там вот что.
Ухватившись, как обычно, за дедушкин палец, я шла с ним по тропе заливного луга. Солнце уже закатилось. Волны тумана начали свои танцы, и вот тут-то мы пришли в гости к Святой Троице. Нам показали три жернова. Сначала мы увидели только прозрачный шар, в котором вращались три шара, а в каждом из них свои три, и все они омывались светом, менявшим свои цвета. Вдруг мы увидели, что наш шар – один из этих трёх; и что весь мир заполнен такими шарами. А потом снова остался один шар, в нём – три шарика. Вот они, эти три шарика, превратились в три рыбки. Такое превращение можете сделать и Вы по рецепту, который дарю Вам здесь.
Лишь после этого рыбки превратились в три жернова. Один из них всё разрушал, мучил, создавая муку опыта. Второй создавал всё новое и новое, а третий дарил всем рецепт Счастья, Красоты, Любви, Истины.
В конце этой сказки я умоляла дедушку разъяснить мне, как же так всё это получается?!
Он улыбнулся и, помолчав, пообещал:
- Я помолюсь, чтобы об этом тебе рассказали сказку сами жернова.
- Но как же я узнаю, что это будет та самая сказка?
- Узнаешь сразу, ибо в ней пролетит Звёздная Стая.
При этих словах дедушки зазвучала тихая музыка. Затем, будто во сне, прозвучало:
Звёздной Стаи семена
Над землей летали.
Те Седые Времена
Помнит кто едва ли.
В каждом Сердце Семя спит
То, из Звёздной Стаи.
Для всей Жизни – Главный Щит,
Чтоб мы так летали.
Кто же сможет Звёздным вновь?!
Где той Тайны Чудо?
Лишь во сне, волнуя Кровь,
Шепчет: «Это будет!»
Голос, ясно и певуче произнёсший это, был родным. Так рассказывал мне сказки дедушка. Иногда я тоже ему рассказывала сказки. Они были словно крепости из песка, но дедушке очень нравилось это моё увлечение. И вот теперь я слышала свой собственный голос. Но эту сказку я не сочиняла. А, может, это и не сказка вовсе?
Птица-Сказка есть такая:
Звёздная на крыльях стая.
Она – радостное чудо,
Но живет она не всюду,
Есть таинственное место
Зачарованного леса.
В полнолуние, раз в год,
В озерке лесном вот- вот
Птица-Сказка звёзды сеет,
Чтоб жить детям веселее.
Стая звёздная играет
В озерке. Она такая.
Ждет… пока её найдёт
Сердце детское вот-вот.
Тише! Кто-то к нам идёт.
В детстве у меня было много всяких игрушек. Дети любили приходить ко мне играть ими.
Особенно часто и хорошо мы играли с соседским мальчишкой. Он был старше меня, большой, очень добродушный, хотя и был он калека. Мы играли с ним и в столичной квартире, и в нашем деревенском доме, но однажды нас разлучили. Мама, резко и холодно отвечая на мои настойчивые вопросы, объяснила:
- Они враги!
- Но как же так?! Ведь его мама, помнишь, спасла мне жизнь.
Папа погладил меня по голове, посадил на колени и терпеливо, ласково стал объяснять:
- Даже самую опасную змею можно укротить, приручить. Но всё равно она всегда останется змеёй очень опасной. Вот так и враг.
Мне стало казаться, что враги, словно назойливые мухи, вьются вокруг меня с раннего детства. Во взрослой жизни этих мух стало еще больше. Но хуже всего оказалось в старости.
Врождённое моё свойство чувствовать в каждом самые уязвимые места с годами, как и предостерегал дедушка, совершенствовалось. Иногда, как будто пробуждаясь, я с ужасом понимала, что стала почти гениальным… скорпионом. В такие минуты моя Совесть подходила ко мне. Она была именно такой, как мой дедушка во время последней нашей прогулки по заливному лугу. Никогда ещё мне не было так хорошо, как в этот раз. Было такое чувство, как будто птица вечной разлуки, покружившись, села мне на плечо и пела самую прекрасную песню о Счастье земной жизни. А дедушка тихо рассказывал свою последнюю сказку. В ней чаша, в которую собирался весь яд обид, причинённых мною, наполнилась. Но всё-таки в самом конце жизни моей я удержалась на краю бездонной пропасти ужаса.
В этой сказке, как утверждал дедушка, я решилась весь свой ужасный опыт, всю мою гениальную язвительность превратить в богатство. Много жизней ушло на это. В самом конце сказки меня приняли в Звёздную Стаю. Моё имя там – Ива.
Порой мне виделось, что я стою на вершине холма. Золотая осень. С вершины видны все дорожки, пройденные мною во всех жизнях. Эти дорожки часто-часто разорваны оврагами, в них много ям, а порой видны и разломы.
С другой стороны холма видно, что все дорожки в моей жизни сплетаются в одну, всё более узенькую тропку. Она пропадает в густом тумане.
После каждого такого видения я как ласточка перед грозой. Хочется успеть сделать что-то самое нужное, лучшее.
Я очень стараюсь сделать это: с детьми, со взрослыми, со стариками, но будто злые чары портят всё самое лучшее.
Вот я подружилась с детьми. Помогаю им, рассказываю интересные сказки, играю с ними. Сначала мне кажется, что это им интересно, что они лучше от этого становятся. Но потом я с грустью обнаруживаю, что они принимают меня за глупенькую чудачку и стараются обмануть. Со взрослыми и старыми «детьми» - не лучше.
Я уже рассказывала, что с раннего детства не могла удержаться от того, чтобы не обидеть тех, кто со мной общался. Особенно доставалось от меня самым близким, родным.
Шли годы. Я взрослела, набиралась ума и опыта, но с этим своим омерзительным свойством ничего не могла поделать. Особенно я допекала и своих, и чужих тогда, когда по моей вине у нас что-то не получалось. Правда, эта моя гадость удивительно сочеталась с иным. Чем больше я кого-то обижала, тем сильнее потом моя совесть грызла меня саму. Особенно усердно она грызла меня за обиды, причинённые невинным людям. Чем лучше был обиженный мною человек, тем крепче мне доставалось. Однажды, горько плача, я пожаловалась дедушке: «Да что это такое?! Ни укусить, ни ударить никого нельзя». Было мне тогда четыре годика… Дедушка, вникнув в эту проблему, к удивлению моему, очень обрадовался. Тогда я, обидевшись на него, стала допытываться: «Как тебе не стыдно? Чему ты радуешься? Ведь мне так плохо».
Вот тогда дедушка спросил: «Хочешь в гости… к сказке?» Я, захлопав в ладоши и прыгая от радости, воскликнула: «Ты ещё спрашиваешь!».
Конечно, мы пошли босиком по тёплой тропинке среди луговых цветов. Сейчас, в июне, они поднялись, перед сенокосом, выше меня. Я и сейчас, через семьдесят лет, помню эту прогулку среди леса трав. У одинокой сосны, царствовавшей на нашем заливном лугу, дедушка и речка Шача повели меня в сказку, в сказку Обид.
Я увидела Бога. Он здесь же, у нашей сосны, предложил первым людям на выбор три жизненных пути.
На первом из них человек был свободен творить до самой смерти, что ему в голову взбредёт. Он даже умирал без мучений и угрызений совести, зато потом за все обиды отвечал так, как должно.
«Ой-ё-ёй! День да мой! Пока буду счастлив тут, а там… Может, не найдут. Обойдусь там как-нибудь, зато здесь можно гульнуть!»
Я увидела, как первые люди, выбрав этот путь беззаботных гуляк, пустились, приплясывая и напевая, в странствие.
Шли годы, века, тысячи лет… На этом пути людей скопилось больше всего.
На втором пути обиды начали приходить к человеку в старости и, чем ближе к смерти, тем чаще. Перед смертью все, как одна, они собирались вокруг него. Посмотрев на это, не колеблясь, решила, что и этот путь совсем не для меня.
На третьем пути каждая обида приходила к человеку гораздо раньше. К некоторым, таким как я, обиды приходили сразу. Дедушка объяснил мне:
- Людям третьего пути Бог дал великий дар: «Вы можете успеть, если постараетесь, становиться всё лучше и лучше. Тогда счастье будет с Вами и здесь, и во время смерти, и потом».
- Дедушка, а кроме этих трёх путей других дорог нет?
- Лучшие люди сами протаптывают свои тропинки к счастью, но это очень-очень-очень трудно…
Эта сказка о трёх путях навсегда поселилась в моём сердце. Мне очень хотелось стать лучше, но очень часто я убеждалась, что лучше не получается. Порою мне снились вещие сны, в которых, смеясь и трусливо плача, я скользила на второй и даже на первый путь бесстыдства.
Мои страдания, наверно, были услышаны, и в жизни моей появился Друг. Характер у меня тяжёлый, противный, но эта дружба оказалась на всю жизнь. Он намного старше меня, необычайно тих и скромен. Каждый раз, когда я обижала его, он, предчувствуя, что совесть будет грызть меня, утешал, говоря: «Очень хорошо, очень правильно. Мне это очень полезно, да и для дела так лучше». А я при этом сгорала от стыда.
За все десятилетия нашей дружбы лишь один раз он позволил себе вмешаться в мою личную жизнь. Вот как это произошло. У нас появился любимый котёнок, которого «добрые люди» закопали живьём в землю, но он всё-таки выполз. Вот наш Омс уже подрос. Чувствует, что мы его все любим, и поэтому царствует в небольшой нашей квартирке, взлетая на шкаф, карабкаясь по занавескам. Особенно нравится котику всё новое. Друг пришёл с новым портфелем, и вот уже портфель мурлычет. Мы увлечённо создаём новый алгоритм, усыпав стол листами с формулами. Кот тут как тут: формулы наши тоже замурлыкали. Вдруг, словно выпрыгнув из творческого потока, слышим мы смачное - «чмок-чмок-чмок!» - и видим: кот, забравшись на спинку дивана, встав на задние лапы и вытянувшись в струнку, точит когти о новенький торшер, при этом туго натянутый шёлк чмокает от ужаса, тщетно взывая о помощи. Секция за секцией превращается в жалкие лохмотья.
«Ах, ты…». Шлепок… второй, третий. Кот даже не мяукнул. Без одобрения, но понимающе взглянув на меня, он будто произнёс: «За такое удовольствие шлепки… мне вовсе не обида. Я даже за это не написаю Вам в кровать». Кот не обиделся, не возражал, но Друг мой тихо, умоляюще попросил: «Не бейте его, пожалуйста!». Он так это попросил, что, занесённая для очередного шлепка, рука опустилась. Омс был отпущен.
Через всю мою жизнь, спасая от непоправимых обид, проходит иная история нашей Дружбы. Однажды, когда я, говоря по телефону, начала сильно сердиться, упрекала и ругала сотрудника, и чем дальше, тем хуже; вот в это-то критическое мгновение почувствовала, что ладонь Друга легко и деликатно легла у левой лопатки, против сердца.
Он ничего не сказал, но это прикосновение передало моему сердцу всю его тревогу за мою судьбу. Мой неправый гнев утих. Эта ладонь помогает мне всю жизнь.
Многие годы в самых умных книгах я пытаюсь найти ответы… и не нахожу их там. Да, готовых ответов там я не нашла, но потом горячие молитвы, раздумья во время любимых прогулок по лесным тропинкам, по бескрайним полям привели меня однажды к живому родничку. Я увидела его совсем случайно. Устав, я присела у могучей сосны, царствовавшей среди заливного луга. Пригорюнившись, я мысленно упрекала Родину и людей… Ведь вокруг нас столько красоты: и этот лес, и поля, и цветы, а мы всё не ладим, ругаемся, воюем, и конца этому нет.
Вот тогда я услышала голос родничка. В первый раз я попила его водицы и омылась ею. На второй день, к закату солнца, я вновь была здесь. Меня очень потянуло, позвало что-то сюда. В этот раз мы общались молча. А вот в третий раз, когда я вновь попила живой водицы… Может, это мне снится… Но нет, я действительно слышу:
- Сестрица, сестрица, я твой родной родничок. Только об этом никому, никому. Обещаешь? Молчок!
Жизнь подарила мне семь бесед с моим родничком.
Он помог мне понять, что и Родина, и люди не виноваты:
- Ты хочешь делать лучше, но ведь для этого нужно самому лучиться!
В конце жизни моё тело язвила очень жестокая болезнь. Иногда мне казалось, что все обиды, которые я причинила иным, вернулись и с той же силой мучают моё тело. Трудно поверить, но на душе у меня при этом становилось светлее. Я страстно, от всего сердца, молилась, чтобы свершилось то, о чём рассказывал дедушка перед прощанием навсегда.
Когда эта земная моя жизнь закончилась, то я превратилась в то - вы ни за что не поверите, но это действительно произошло - я превратилась в то, что теперь называют Чёрной Дырой или Бездной.
Я пережила то, что невозможно выразить никакими словами. Всё исчезло. Было лишь падение, напоминающее вихрь. Каждый раз мне казалось, что хуже и ужаснее этого ничего уже быть не может. Но каждый следующий раз всё было бесконечно более жутким. Беспредельность и бесконечность ужаса вообразить невозможно. Длилось это долго. Вокруг меня, притягиваясь ко мне, слеталось, на мою беду, собиралось всё больше и больше света. Вот уже образовалась огромная Галактика звёзд. Там и тогда я выстрадала, что всё не зря. Правда, я и теперь не понимаю и никогда, наверно, не смогу понять, как и зачем столько цветов Бездны? Лепестков их ужасов не счесть… А если эти цветы Бездны, эти Чёрные Дыры необходимы для негасимости Света и нашего земного Счастья?
После того как я была Чёрной Дырой, нить моих жизней украсилась чёрной жемчужиной. Когда во мне пробуждается память о том, как я была Чёрной Дырой, эта жемчужина, стремясь утишить боль воспоминаний, говорит:
Я в Чёрную Дыру лечу. Ужасно,
Как будто все ужи - в гремучих змей!!!
Но голос дедушки, родной, светло и ясно:
- Не бойся и себя ты не жалей.
Нет вечных мук! Старайся, чтобы муки
Твоею стали опыта мукой!
Пусть долгой будет с Родиной разлука.
Всем со-страдающим – лекарством опыт твой.
После неё появилось на этой нити немало иных жемчужин.
Будто чётки, перебираю я жемчужины на бесконечной нити моих жизней. Вот пылает семьдесят седьмая жемчужина Со-Страдания. В этой жизни мне пришлось быть матерью человека, который стал рабом жуткой мечты. Ради этой мечты он погубил десятки миллионов людей, в том числе и родных, и друзей, и близких. Я молилась и продолжаю молиться за него. Я чувствую, что он, как и я когда-то, - в бездне Чёрной Дыры.
А в этой жизни мой горячо любимый муж отчаянно пытается спасти нас от бедности. Он храбр, но простодушен, доверчив. Ему внушили: Богу угодно, чтобы он убивал невинных, стал мучеником. А родные и близкие убитых называют нас семьёй террористов.
А вот одна из последних – сине-голубая жемчужина по имени Альфа. С этим именем я жила в образе собаки – той особы, которая на деле доказала, что может быть верным Другом и Берегиней. Разных трудностей на мою долю и на долю моей Подруги-Хозяйки выпало немало. К тому же чёрт её дёрнул полюбить Философию. Говорят, что Философия любит Мудрость. Вот только мне не удаётся никак пока увидеть Мудрость, которая любила бы эту Философию. Очень уж она толстая, необъятная и почти всегда заумная, скучная. Я, как могу, стараюсь увести от неё Подругу в лес, в луга, к стихам, песням, сказкам и балагурочкам.
Вот мы идём по тропинке. Пролегала она средь огромного поля цветущего льна. Здесь же и синие-синие васильки, и теплые лужи. Они такие заманчивые, что даже моя седовласая Подруга не удержалась и зашлёпала босиком по ним. Правда, порой мой мудрый хвост улавливает: вот снова, словно шарик в лунку, скатилась моя Подруга в очередную философскую ловушку.
Вытаскиваю я её оттуда игрой в мечту. В этой игре лучшая та, у кого мечта лучится.
Первой начинает игру в мечту моя Подруга:
Хорошо б, чтоб в каждом Сердце
Звёздочке гореть, согреться,
Чтобы так всегда и всюду.
Вот тогда б – не жизнь, а чудо.
Тут, не удержавшись, мы обе полетели над волнами цветущего льна. Летели низко так, что чувствовался нежный-нежный запах этих небесных цветов. Мои чуткие уши даже различали нежный звон льняных колокольчиков.
После этого Подруга моя задумчиво добавила:
Мечта заветная такая:
Чтобы девочка любая, злая
И даже старая, калека…
Рождала Богочеловека!
И каждый мальчик с ней такой
Играл, как сказочный герой.
Я про себя похвалила эти мечты, но, желая отвлечь от слишком серьезного, попыталась, хоть и не очень удачно, побалагурить так:
А я мечтаю… чтобы блохи
Совсем, совсем чтоб не кусали…
Меня чтоб только щекотали
И чтобы пели, щебетали!
Тогда они совсем не плохи.
И стану я… как лес весною,
Вся буду в щебетанье, песнях.
Мечтать о блохах… интересно!
Немножко стыдно, правда, скрою
Свои мечты пока от всех,
Но это, всё-таки, не грех.
Натренирую соловьями
Я блох своих. Да, сами, сами
Просить начнёте для развода.
И вот «высокая» вдруг мода.
На блох, поющих повсеместно…
Они тогда везде уместны.
Для модниц будет высший шик:
Коль блошки всюду прыг да прыг.
Моя Подруга, желая дать мне почувствовать, как она благодарна мне за всё и за эту попытку развеселить её очередной балагурочкой, просит меня продолжить в том же духе. Сохраняя дух, меняю тему. Теперь балагурю от имени нового приятеля.
Говорят: кот любит дом!
Враки! Странствовать мне любо.
И… гостить… и лечь потом…
Посредине кухни. Грубо?!
Но хозяйкам всех квартир,
Если гость шмыгнул на кухню…
Гнать его?! Тогда «мундир
И честь дома»… могут рухнуть!
Различны все коты, как люди:
Я дружу с Альфою, собакой.
Её хозяйка мне… на блюде
Подносит рыбку! Честь, однако!
Альфа – огромная овчарка -
Заботливо меня оближет.
Ах, как приятно, только жарко…
Лапки и грудь…еще пониже.
Потом, конечно, мы играем.
Игра для нас – святое дело!
Я даже когти убираю,
А Альфа… это не умеет!
Легли, устав, Альфа мечтает:
«Когда-нибудь я буду… кошкой,
Когти убрав, тебя поглажу.
Ты подожди пока… немножко!»
Я упросила Альфу побаловать меня ещё одной историей. Она притворно поворчала, но лишь чуть-чуть. И вот звучит гимн котов.
Станем чёрными котами…
Мур-р-р, мур-р-р, мур-р-р,
Мы с пушистыми хвостами,
Мы с могучими когтями…
Даже через чур-р-р.
Будем лазить по деревьям
И на крышах песни петь.
А друзья со всей деревни
Нашей, самой-самой древней,
Подпоют нам, правда ведь?!
Друг зовет в свою кроватку…
Как могу я отказать?!
Теплый, мягкий я и… гладкий,
Сон ловлю пушистой лапкой…
Мур-р-р, мур-р-р, мур-р-р, мур-р-р,
Спа-а-а-ть, спа-а-а-ть, спа-а-а-ть.
Сон давай-ка к нам в кровать.
Ты со мной - целебный самый!
Древние не зря ведь - Храмы
В честь мою… Целю я Мрак!
Знают все. Извечно так.
Если я мур-р-р, мур-р-р, мур-р-р-лычу.
Мрака демонов хоть «тыщи» -
Им страшны мои усищи,
Когти острые мои,
Глаз волшебные огни!
Вот проснулся Друг с улыбкой
И не зря… Храню его
Песнею волшебно-зыбкой…
От всех хворей… Отлегло!
С Другом тихо, на весь дом,
Когти подточив сначала,
Очень скромно мы поём
Гимн котов так, как бывало:
- Вновь взлетим мы на деревья,
Запоем на крышах песню.
Воскресим обычай древний -
Храм котов… чтоб жить чудесно!…
СОН ВТОРОЙ
Я иду по любимому родному лесу. Каждая тропинка, полянка, опушка напоминают мне, напевая на свой лад:
- А помнишь, помнишь, как с тобою…
- Конечно, помню… Пока скрою.
Оно, пока, наше с Вами.
Пускай живёт здесь, в этом Храме.
Вот запел мой дружок – лесной ручеёк. Слушая его повести, я будто плыву среди майской листвы. А вот маэстро соловей, в лад с ручьём, омыл меня своими переливами. Ему, пока очень неумело, пытаются вторить ученики.
Я знаю, что сплю и в то же время не могу поверить, что это сон. Ущипнула себя – чувствую боль. Спела любимую песню. Перемножила в уме трёхзначные числа и проверила: верно перемножила. Запахи майского леса, его светотени… Всё так ярко.
Вот и мой лесной Храм. Могучая ель царит на укромной поляне, окружённая устремлёнными в небо крепкими и стройными берёзами.
Пока я шла сюда и слушала весёлые речи ручья, возникло и укреплялось предчувствие необычайного. С тех пор, как я начала молиться и мечтать, самой заветной моей мечтой было хоть раз в жизни пообщаться с той высшей Тайной, которая сотворила всё.
Я обняла ель и молилась об этом так, как никогда.
Не знаю, сколько прошло времени, но, словно очнувшись, я почувствовала, что в моих крепких объятиях уже не ель, а совсем, совсем иное. Меня словно волнами света обнимают три существа. Я смотрю на них, и наглядеться не могу. Сердце моё чувствовало, что роднее их никого у меня нет, и что я знаю их давным-давно. Мужчина и женщина были в расцвете сил, девочке было лет четырнадцать. Они были совершенны той красотой ясности, в которой я слышала зов Тайны. У меня возникло чувство, что эта Троица – одно существо.
Вдруг, загадочно улыбнувшись, все трое протянули мне руки, произнеся: «Выбирай!». Внутренний голос ясно и чётко разъяснил: «Выбери, кто из них сначала пообщается с тобой». Не колеблясь я шагнула к женщине. Её руки осенили меня. Она говорила тихо, чётко и медленно. При этом её слова, будто трогая невидимые струны, оживляли видения.
- Всё, что создаётся, раз-ру-ша-ется! Я видела, как гибнут дети, взрослые, старики, животные, растения, миры. Во всём одушевлённом - неисчерпаемое разнообразие тайн и тайна разнообразия. Высший дар всем, кто любит Красоту и радость творчества: самое лучшее создаётся как минимум лишнего и минимум насилия.
При этих словах я вновь услышала трель нашего лучшего соловья, увидела, как глыба гранита, освобождаемая от лишнего, воплощается в прекрасную статую.
Я решилась обратиться к ним с тем главным, что на закате моей жизни беспокоило меня больше всего. Протянув в мольбе руки к ним, я воскликнула: «Да, Ваш Высший дар - лучший и действительно божественный, но как это сочетается с муками невинных существ, с их скорбями и гибелью». Не ответив мне ни слова, они, соединив свои руки, превратились вдруг в три берёзы, вознёсшие из одного корневища высоко в небо свои прекрасные тела.
Удивительно, но ведь я уже не раз любовалась этой берёзовой троицей и любила общаться с нею. В этот момент громкая музыка и вопли ватаги скинхедов хлынули на мою заветную поляну. Разбитые бутылки, банки из-под пива, окурки, костёр… Вот два бритоголовых вместе с пьяной девицей взгромоздили пустую покрышку от колеса МАЗа в берёзовую троицу. Залив в покрышку бензин, подожгли. Пламя огненным вихрем охватило внутренние части всех трёх берёз. Вот они уже пылают на высоте семи метров.
Всё это время, онемев от ужаса, я не могла ни пошевелиться, ни крикнуть. Вдруг голос вернулся ко мне, и с криком: «Люди добрые, Родина горит!», - я бросилась к троице. Мои седые волосы не остановили бритоголовых. Старший, взглянув на одного из своих, повелительно произнёс: «Ну, Бык…». Удар каблука свалил меня.
Я проснулась от своего крика и сильной боли в груди. Лишь через три дня смогла я добраться до той лесной заветной поляны. Всё было здесь так, как в моём вещем сне. А, может быть, это всё-таки был вовсе и не сон?! Я трогала обугленные части белоствольной берёзовой троицы. Потом, не выдержав, обняла их и долго плакала, а когда затихла, то расслышала: «В каждой муке мы со-страдаем каждой душе живой!»
СОН ТРЕТИЙ
Я падаю с земли на небо. Невыразимо-страшная радость. Сердце замирает от долгожданного предчувствия встречи со Звёздной Стаей. Пока я так падаю, во мне, вспыхивая, оживают самые главные видения. Они, подобно жемчужинам, нанизаны на нити всех моих жизней. Я прижала к губам белую жемчужину, и вот я вновь, голенькая, бегу по пушистому нежно-снежному лесному ковру, любуюсь узорами ветвей берёз. Эти узоры высвечены звёздами. Каждая веточка – бесценное украшение из алмазов инея. Я взбегаю на небесный свод и собираю в лёгонькое цветистое лукошко звёздочки.
Теперь я пристально вглядываюсь в чёрную жемчужину. Три ствола берёз, вознёсшихся из одного корневища, с наружной стороны снежно белы, однако, их внутренние поверхности обожжены. Я знаю, что это сама Святая Троица. Ей очень больно, но она молчит, так, что и сейчас у меня мороз по коже!
Теперь, пройдя испытания в Чёрной Дыре, я знаю, что Троица прошла их вместе со мной.
В радостном предчувствии, желая окончательно удостовериться в своей догадке, выстраданной всеми моими самыми горькими ошибками, вновь обнимаю три обгоревшие берёзы. Помолчав, собравшись с духом, спрашиваю:
- Правда ли, что Вы везде и с каждым?
- Да!
- И в вечных муках?
- Муки не вечны.
- И как бы глубоко не пал человек, у него остаётся искорка надежды, что с Вашей помощью, пройдя должные испытания, он сможет быть счастлив?
- Мы исцеляем, со-страдая всем.
- Неужели каждый, как и я, если выдержит испытания, сможет породниться со Звёздной Стаей?
- В попытках никому отказов не было, нет и не будет.
Со смертью играя на выигрыш свой,
Надежда надёжнее Рая…
Земного. Игру начиная
Такую, ты спой…
За-у-покой.
***
Россия – Родина удавов удалых!
- Не может быть?! – А как иначе!
Вершить всё на авось… Рус тих,
А разбушуется… весь мир заплачет!
***
- Мама, а что такое «де»?
- Это – знатный. Вот - де Бальзак, де Голь…
- Мам, а депутат – тот, кто может знатно путать?
***
- Кто такой «мужчина»?!
- Чинный муж, чиновник.
- А кто такой «муж»?!
- Тот, кто громогласно: «м-м-м-у-у-у», но не телится,
А вьётся, как уж, ж-ж-ж-а-а-а-ля, порой, как змеюка.
Свобода – пожизненный подвиг
освобождения себя от лишнего
и содействия в этом другим.
Неоглядные луговины у реки Огненных Озарений засветились золотом одуванчиков и купавок. В эту пору, когда соловьи, лёгкий майский ветерок и ладошки лучей восходящего солнца радовали луговину, вышли на неё три молодых бога. Огляделись и призадумались. Было отчего: дорога-то кончилась, превратившись в три тропы. На первой из них сидел огромный ворон, чёрный как смоль. На второй тропе, опустив полено хвоста, тихо клацая белоснежными зубами, бесстрашно глядел на них могучий степной волк. На третьей тропе, греясь и нежась от ласковых прикосновений лучистых ладошек солнца, свилась в кольцо змея.
Тряхнул волнистыми чёрными волосами первый Бог, повёл мощными плечами, зычным голосом спросил:
- Ворон вещий, вещий Ворон, правду мне свою открой, встречу что, идя тропою этой, где чернее ночи меня манят твои очи?
Слышит Ворона ответ:
- Ведай же ты, Правда Свет: стерегу тропу Свободы – воля вольная вся тут. Кураж, лихость, бесшабашность – всё, что надо, здесь найдут.
- А скучать мне не придётся?
- Донырни до дна колодца в пропасти без дна и края… Донырнёшь – живи, скучая.
- Счастью вот такой свободы, не колеблясь, я все годы с радостью готов отдать. Бесшабашность мне по нраву, только в ней мне благодать. Вседозволенности тропка, гость идёт к тебе не робкий.
Бог второй степному богу тихо, вежливо, негромко:
- Брат мой, ты ведь сам - свобода. Но скажи, какого рода?
- Всякий, тот, кто хочет знать, здесь откроет благодать. Знание-Власть всё сокрушит и она же – лучший щит. Она – мощь во всякой Власти. Она – сласти сласть, в ней счастье.
- Можно ль Знание добыть силой?
Волк смеётся:
- Братец милый, разве заяц сам мне в пасть, прыгая, спешит попасть? Рви, кусай, ищи, пытай – так получишь знаний рай. Будь исследователь! След – как лекарство от всех бед. Нос держи по ветру, следуй… и одержишь ты победу.
- За науку, брат, спасибо. Колебаться, либо-либо, не по нраву моему. Я твоей тропой иду.
Третий Бог долго молился, думал, наконец, решился.
- Вековечна мудрость Змей. Коль прогневаю – убей. Тихой мудрости герой пред тобой – тропу открой, испытай и пробуди. Грейся на моей груди, будь ведущей, будь Софией.
- Мудрости Цветок отныне – то, что людям подарить должен. Как иначе жить?! Ведь без мудрости планета так ужасна. Правда это. Действуй так, чтоб над Россией Свет сиял Софии Синей, чтобы каждый, кто захочет, полюбили Её очень! Чтобы Родину твою все любили как свою, в каждом друга пробуждай. На Земле расти так Рай!
- Слишком трудно. Невозможно. Даже Бог это не смог.
- Начинай. Пойдут иные за тобой, за Софией Голубой. Только мудрый здесь герой сможет пробудить иных. Над тобой Покров. Ты тих. Тихой Мудрости Тропа ждала долго неспроста. Прежде чем шагнёшь, узнай: Рай Свободы – это край, где Свободы, как туман. Она вовсе не обман. Она – минимум насилия. Ею мощны Тайны крылья.
***
Ворон, ворон, укради…
Сердце, что в моей груди -
Ведь без этой, без пропажи
Белый Свет не мил мне даже.
***
Ворон, ворон, укради…
Сердце из моей груди -
Ты же вор. Воруй опять,
Начинай же ворковать!
***
Боже святый, ой-ё-ёй!
- Фо-на-ри-ще - то под глазом!
- Отключили свет в парной.
- Н-н-н-у-у-у?! А я, того… под газом.
***
- Вас позвольте перебить! -
Всюду слышу. Вот так прыть!
- Вы с большой дороги, что ли,
Лиходеи… своеволья?!
***
По-лю-би-ла… вы-пи-во-ху!
Жизнь моя теперь не плоха:
Змий Зеленый, Белый змий…
Словно Гринфис буен, мил,
Еще… и белая горячка.
Ну, так что ж?! Я ж не гордячка!
Любовь зла?! Да вовсе ж нет!
Без неё не бел наш Свет!
***
Ты поведай мне, подруга,
Отчего на сердце вьюга?
Вся душа в гусиной коже,
Да на что ж это похоже?!
- Телеящик тебя сглазил,
От него по горло грязи -
Не целительна она.
Выпей зелена вина!
***
Часто-часто-часто-часто
Я частушечки пою.
Участковый мой… уч-а-а-астливо:
«А-а-а-х, тебя… и мать твою!»
***
Раньше больше лагерята
Матерились во всю мочь,
А теперь ничто не свято:
В яслях тоже ведь непрочь…
***
Ох, пригодится вновь напиться,
Что ж в колодец-то плевать?!
Мать-Земля – родная Птица,
Изведёшь… ни лечь, ни встать!
***
В самом лучшем из миров
Мой удел - доить коров.
Равенство, Свобода, Братство…
Остается улыбаться.
От коровьей от улыбки…
Я смеюсь задорно, шибко.
***
Ой, лопни ты от злобы, Злость!
Зависть, будь как в горле кость!
Война, сдохни ты от воя!
Горе, будь всё не чужое!!!
***
- Можно ль, милая, так мучить?!
Совесть есть ли у тебя?!
- Мукой белой будет участь,
Коли стерпишь ты, любя.
***
Не до юмора… Сатира
Разгулялась в пух и в прах!
То ль деревней, то ль квартирой…
Мать-Земля, увы и ах!
***
Изобилие насилья…
Этого на «тыщу» лет!
Но не зря же у них крылья!
И не зря страданий Свет!
***
Прилетела на планету
По прозванию Земля.
Жениха искала… нету!
Все такие… мля-мля-мля.
Вот: пастись уже готовы
И рогаты, как коровы.
Кнута, пастыря и палку
Жаждут. Только мне их жалко.
***
Прилетела на планету
По прозванию Земля.
Всё здесь есть, а счастья нету!
Видно, это так не зря?!
Всем торгуют, продают…
Даже Землю-Маму.
И все судят там и тут,
Им ничто не мало.
***
Рассекла кочан капусты.
Вот – Добро, а вот ведь – Зло.
Отчего ж на сердце пусто?!
Да что ж мне так не повезло?!
Ведь всю жизнь вот так рубила,
Правду-Матку резала,
Но зачахла моя сила,
Только с виду целая.
А нутро всё - пепел сер
От моих от «правых» дел.
К Свободе, Равенству и Братству
Призывают всех «Идтить»!
Так если ж с братцем… целоваться,
То ведь исчахнет жизни нить!
Можно ли так обмануть?!
Обещал всё и… до гроба.
Сладко спала лишь чуть-чуть,
Теперь мягко, но в сугробе!
Говорят нам: кто богат,
Тот не весел и не свят,
А вот Бог богаче всех!
Богом стать оно б не грех!
***
- Растолкуй-ка Бабе-Дуре,
Внучек, верен ли указ?!
- Если бабки те, в натуре,
Зелены, то… в самый раз.
Загребай их все из касс!
***
Поучал меня мудрец:
«Без страстей кайфуй в Нирване!»
В этом деле, видно, спец:
Бес уж так хорош, аж, странно!
***
- Как снежинка на руках
На твоих, мой милый, таю!
- Тяжела, ну просто страх,
Девка, словно бы литая.
***
Говорят, что дети стали
Хуже… дальше некуда.
Мы-то были… как из стали,
А они-то - как вода.
***
Полюбил Баран… Баранку
И поёт ей спозаранку:
- Бар-бар-барышня-Баранка,
Лучше тебя… чем иностранку.
***
Ой, распелась ты, коза,
Что козырнее туза.
За забавы и проказы
Всё не потерять бы… сразу.
***
Поменял милёнок пол:
Теперь он – деваха!
Толсто, лысо, пьет рассол -
Остаётся ахать!
Ещё хочет поменять
Пол в прихожей. Оно – знать!
***
Глобалисты говорят:
- Кризис будет неминучий!
- Х-х-х-а-а-а! Пугают пусть цыплят.
Куда хуже, мля, и круче?!
Что ни день, то изобильем…
Как дубиною по крыльям.
Изобильем гнусных дел
Телеящик окривел.
Всё так гадко в нём и криво.
Эй, налей, дружочек, пива!
***
Земной Шарик голубой,
Что случилося с тобой?!
Словно рыбка ты в сетях
Глобалистики. Ах, ах!
Эх, если б только эти сети
Наплели не чёрта дети!
***
То ль мне шило
Нынче мило,
То ли штопор, то ль игла?
Обещанья позабыла,
Хочется, что не могла.
Упрекают, что одна-
Одинёшенька, едина,
Нету мужа, нет и сына.
Что едино, то - иное.
Придёт время - будет трое.
Триединой стану вновь.
Ведь на то и есть Любовь.
***
Полюбила вора, вора!
Сердце он моё украл!
Ой, не вернул бы только скоро!
Вор-ко-вал бы, вор-ко-вал!
***
- О-хо-хо-нюшки, хо-хо,-
Тьма ворчала и вопила, -
Кутать всё могу легко.
Темнота – большая сила!
***
Полюбила кошка мышку,
Ест её без счёта лет.
И философ* тоже, слышь-ка,
Мудрость любит, а та: «Не-е-ет».
*Философ – любящий мудрость.
***
Что ты, что ты, что ты, что ты,
Как же шило мне подшить?!
- Покроши свои заботы…
Словно бусы их на нить.
Нечего тогда тужить.
***
Говорят, что материться –
Вспоминать родную мать.
Незабавная Мат – птица:
Жаждет Счастье… заклевать!
***
Улыбается смешинка,
Щекоча травинкой нос:
Ты из леса или с рынка
Мне частушечку принёс?
***
- Хоть разок шепни на ушко
Про Любовь, моя подружка!
- О-о-о-й-й-й! Как больно ты… щи-пнула!
Я чуть не упал со стула.
- Боль - как соль Любви приправа!
А без неё Любовь – отрава!
***
- Ой, каждый день: гам-гам, гам-гам…
Да отчего ж все так к деньгам?!
- Да оттого, что запах власти
Пострашнее всякой страсти.
***
Ой, везут нас, на-вез-ли!
Мажут, мажут, «по… земли».
Знамо, мы теперь – навоз:
Крепко пахнем, но мал спрос!
***
Ой, поклевала Клевета
Все мои горошины.
Думала я, простота,
Что она хорошая.
***
Жить желаю как пчела:
Чтобы даже сзади – мед!
А пока… наоборот:
По делам я - не бела.
Вот такие вот дела.
***
- Ой, скажи, моя подружка,
Что ж я нынче как лягушка
С зеленцой, мокра, холодна…
Или Богу так угодно?!
- Али-али-али-али,
От любви мои печали?!
Прежде, чем шагнёшь, узнай:
* * *
Без Родины и Рай не рай.
* * *
Чем хуже нам на этом свете,
Тем легче нам расстаться с ним.
* * *
Рай Свободы это – край,
Где Свобода как туман.
Она вовсе не обман.
Она – минимум насилья,
Ею мощны Тайны Крылья.
* * *
Почти три тысячи лет Власть остаётся
в основном патриархальной.
* * *
Счастье – дым?! Но нет огня без дыма.
Так и жизни ведь без Счастья нет!
Невозможно, но необходимо
Быть счастливым…в бездне бед!
* * *
Чтобы Жизнь Земная стала счастливой,
нужно быть героями Духа.
* * *
Делами своими - истинно верь –
откроешь в Мир Счастья заветную дверь.
* * *
Повреждая иного,
Повреждаешь себя.
В каждом – кровь не чужая.
Проживи жизнь не зря.
* * *
Чтобы в счастье жизнь прожить…
Возмущения гасить!
* * *
В огне со-творчества сгорая,
Тори тропу земного Рая.
* * *
От красоты захватывает дух, -
О, если б все захватчики такие!
И я превозношу и славлю вслух
Всё лучшее, что есть в тебе, Россия.
* * *
Жизнь смертельно опасна, но чудо,
В ней, единственной, счастье повсюду.
***
От красоты захватывает дух.
О, были б все захватчики такие!
Благословляю молча я и вслух
Всё лучшее, что есть в тебе, Россия!
***
Чем ближе к Сути, тем труднее
Отклик и Меру распознать!
Всех звёзд жемчужины на шее –
Её таинственная Рать!
***
Синее-синее небо зимой.
Ветви берёз по нему кружевами,
Всё в бриллиантах снежинок. Я – в Храме
Бога и… и от восторга… немой!
Русь Святая, тая, тая,
Оставайся Той,
Той, от Края и до Края,
Самою Родной!
Сокровенное храня,
Этим сбережёшь края!
Над бездной Тайны, распахнув объятья,
В восторге жутком замер я на миг.
Здесь Красота и молнии проклятья…
Всё гибнет здесь. Отсюда мир возник.
Неочевидность
Я не смычок в руках Творца,
И пальцы не его на струнах.
В чаду свечей и бликах лунных
Под маской не узнать лица.
***
Нам некого винить. Всё сами
Мы рушим. Не остановить!
Огонь, безумствующий в Храме,
Целующая бритву нить.
***
Истинно лишь то, что есть.
Есть лишь то, в чём Совесть права,
Правда в том – в чём жива Честь!
Всё без этого - отрава.
***
Приходи! Как тихий праздник, приходи,
Замирая от восторга на груди.
Этот праздник, как любимой песни звон,
Пусть Покровом нашим будет он!
***
Чем ближе к пропасти Великого Предела,
Тем крепость духа всё нужней!
Чтоб голову не потерять, хоть поседела,
И крест, и Честь, и то, что скрыто в ней.
***
Вишни объятье цветущей…
Словно бы Ты – Друг мой, Сущий…
Неопалимым огнём,
Вечность мгновения в нём.
***
Листья умирают, землю обнимая,
Золотом украсив всю её.
И божественная музыка, немая,
Окрыляя… в сердце остриё!
***
Меч бессилен против глины.
И огонь …на пользу ей.
Трудно жить?! Не-о-бо-ри-мо
Верен Сути будь своей!
***
Жизнь смертельно опасна, но чудо:
В ней, единственной, Счастье повсюду…
Перемешано с мно-о-огим иным.
От чего же ты плачешь?!
Дым… дым.
***
Во Тьме Основы Белый Свет таится.
С Её ресниц взлетают счастья птицы!
Вот белокрылые над волнами парят,
И крепнет Счастья Щит и чахнет Злобы яд!
***
Любовь умирала.
Немало, немало
Сугробов у гроба её намело,
Но вновь заря ала,
Не так, как бывало…
Бессмертием сердце светло.
Прощание со «Сказами Родными»
Или венчание до смерти и за ней?!
Душа моя преобразилась ими,
И тот, и этот Свет стали светлей.
|
